Рано или поздно, люди, которые интересуются вопросами психологии и читают разнообразные труды на эту тему, встречаются с понятием «коллективное бессознательное». Некоторые сразу же ассоциируют это словосочетание с ученым К.Юнгом. Вместе с тем, понять для себя, что скрывается за этой фразой, хотел бы каждый образованный человек для более глубокого осознания жизнедеятельности социума и механизмов функционирования его психики.
История возникновения понятия «коллективное бессознательное»
Данный термин принадлежит врачу-психиатру К.Юнгу, который в первой половине 20 века опубликовал научный труд «Структура бессознательного». В течение напряженных поисков истины в данном вопросе Юнг менял термин «коллективное бессознательное» на понятие «объективная психика» и «трансперсональное бессознательное». Термин является основой аналитической психологии.

Коллективное бессознательное как вид сознания человека

Сразу стоит отметить, что изначально К.Юнг проводит черту между «коллективным бессознательным» и «персональным бессознательным», основу которых составляют вытесненные на протяжении всего существования отдельной личности представления. Только в персональном сознании человек накапливает все скрытое и приглушенное с годами. Понятие «персонального бессознательного» принадлежит отцу психоанализа австрийскому ученому Зигмунду Фрейду, который на начальном этапе сотрудничал с Юнгом, а вскоре вынужден был расстаться с коллегой из-за непримиримых разногласий. Бессознательное отдельного индивидуума является темной стороной его Я. Бессознательные и подавленные инстинкты часто могут всплывать наружу и тяготеть над Я человека. Зигмунд Фрейд настаивал на том, что причины неправильного психического поведения человека следует искать в его детстве. Карл Юнг же считал, что для постижения психики людей нужно обращаться к историческому опыту человечества в целом.
Так можно с полной уверенностью утверждать, что, по мнению Юнга, коллективное бессознательное берет истоки с древних времен и характерно для каждого человека, представителя рода. «Коллективное бессознательное» передается с поколения в поколение и является фундаментом, на котором строится психика каждого индивида.

Психологии, как истинной науке с ее методологией, присуще изучение универсального в личном, и то общее, что предстоит найти, нужно искать в истоках развития человечества. Так под влиянием программ, которые заложены в человеке с момента появления на свет, зарождаются не только элементарные реакции психики на раздражители (безусловные рефлексы), но и мышление, восприятие, воображение.

Понятие «архетипа» , лежащего в основе теории «коллективного бессознательного»
Центральным понятием теории Юнга стал термин «архетип»- типичные образцы, которые интуитивно воспринимаются членом коллектива и предшествуют наступлению инстинктивного действия как незамедлительной реакции психики. В своей первооснове архетип никогда не входит в сознание, он всегда будет объединяться с опытом, присущим коллективу, будет подвергаться умышленным изменениям.
Наиболее близким к архетипу является опыт сновидений, мистических видений, когда сознание практически не задействовано в обработке информации. В связи с повышенным мистицизмом в восприятии мира и перенесении этого в свою научную деятельность Юнг вынужден был распрощаться с Зигмундом Фрейдом, который не допускал научной трактовки паранормального. Все архетипы воспринимаются человеком как нечто инородное, неосознанное, темное, неподдающееся объяснению, но вместе с тем, это воспринимается как нечто превосходящее человеческий разум.
В своих работах по психологической трактовке религии, Юнг применяет термин «нуминозное» теолога Р.Отто. «Нуминозное»-это явления, которые подавляют человека своей силой, но вместе с тем и вдохновляющие.

Архетипы на протяжении всего человечества сопровождали его. Их мы можем встретить в мифах, религии, искусстве. Все мистические, а поэтому страшные и непонятные по началу для коллектива образы, поддаются со временем трансформации и становятся все более удобными и универсальными. Юнг утверждал, что в мифологии древние люди нейтрализовали огромную психическую энергию архетипов. То, что в религии называется «грехопадением» человека, на самом деле может быть стрессом, пережитым от отрыва человека от сильных связей с природой. Это своеобразный переход от животной бессознательности к человеческой самоидентификации как разумного существа, способного к мышлению. Побороть этот стресс человек пытается с помощью мифов, религии, магических культов. Закономерно, что благодаря более интенсивному развитию сознания напряжение психики первобытного коллектива возрастало. Далее дело обстоит за религиозными культами, которые должны были помочь человеку примирить сознание с архетипами бессознательного. Именно в связи с теорий бессознательного Юнга, можно говорить и о том, почему даже в наше время значение религии в жизни социума не ослабевает.

Нужно понимать, что в психике здорового человека сознание и бессознательное должны пребывать в гармонической взаимосвязи. Если же бессознательное довлеет над индивидом, то с человеком происходит цепь необъяснимых с позиции человеческого разума вещей. Например, часто могут сниться вещие сны, происходят мистические вещи. На ранних этапах развития человечества бессознательное проявлялось в большей степени в сознании человека чаще, нежели в наше время. Отсюда так называемые «божественные откровения», которые происходили с отцами церквей и святыми.
Существует и вторая сторона медали. Как только сознание пытается вытеснить бессознательное, оно возвращается в психику человека в наиболее примитивных формах. В связи с этим, утверждал К.Юнг, растет число психических заболеваний отдельных личностей и то, что называется коллективной психопатией. Примеров общественного масса. Стоит вспомнить хотя бы почти бессознательную веру немцев фашисткой Германии в наступление эры процветания Третьего рейха и другое.

Центральное понятие у Юнга - это "коллективное бессознатель- Вое". Он отличает его от "личностного бессознательного", куда входят Прежде всего вытесненные на протяжении индивидуальной жизни представления. В личностном бессознательном скапливается все подавленное и позабытое. Этот темный двойник нашего Я (его тень) был принят Фрейдом за бессознательное как таковое. Поэтому Фрейд обращал основное внимание на раннее детство индивида, в то время как Юнг считал, что "глубинная психология" должна обратиться к куда более отдаленным временам истории. Коллективное бессознательное - итог жизни рода, оно присуще всем-людям, передается по наследству и служит тем основанием, на котором вырастает индивидуальная психика. Психология, как и любая другая наука, изучает универсальное в индивидуальном, причем это общее не лежит на поверхности, его нужно искать в глубинах психики. По наблюдаемым душевным явлениям мы восстанавливаем систему установок и типичных реакций, которые незаметно определяют жизнь индивида. Под влиянием врожденных программ находятся не только элементарные поведенческие реакции вроде безусловных рефлексов, но также наше восприятие, мышление, воображение. Архетипы коллективного бессознательного служат своеобразными когнитивными образцами: интуитивное схватывание архетипа предшествует инстинктивному действию.

Юнг сравнивал архетипы с системой осей кристалла, которая пре- формирует последний в растворе, будучи неким невещественным полем, распределяющим частицы вещества. В психике таким "веществом" является внешний и внутренний опыт, организуемый согласно врожденным образцам. В чистом виде архетип поэтому не входит в сознание, он всегда соединяется с каким-то опытом, подвергается сознательной обработке. Ближе всего к невещественной форме - архетипу стоит опыт сновидений, галлюцинаций, мистических видений, когда сознательная обработка минимальна. Это спутанные, темные "архетипичес- кие" образы, воспринимаемые как что-то жуткое, чуждое, но в то же время переживаемые как нечто бесконечно превосходящее человека, божественное. В работах по психологии религии Юнг использует термин "нуминозное" (numinosum - от лат. numen, божество), введенный немецким теологом Р. Отто. Это опыт того, что переполняет нас страхом и трепетом, опыт подавляющего нас своей властью, но в то же время это опыт величественного, дающего нам полноту существования.

Архетипические образы всегда сопровождали человека, они являются источниками мифологии, религии, искусства. В этих культурных образованиях происходит постепенная шлифовка темных и жутких образов, они превращаются в символы, все более прекрасные по форме и всеобщие по своему содержанию. Мифология была изначальным способом нейтрализации колоссальной психической энергии архетипов. Человек первобытного общества лишь в незначительной мере отделяет себя от "матери-природы", от жизни племени, хотя уже испытывает последствия отрыва сознания от животной бессознательности (на языке религии - "грехопадения", "знания добра и зла"). Гармония восстанавливается с помощью магии, ритуалов, мифов. С развитием сознания пропасть углубляется, растет напряжение. Перед человеком возникает проблема приспособления к собственному внутреннему миру, и все более сложные религиозные учения берут на себя задачу примирить, гармонизировать сознание с архетипическими образами бессознательного.

"Все те творческие силы, которые современный человек вкладывает в науку и технику, человек древности посвящал своим мифам"6, стремясь восстановить гармонию сознания и архетипических образов.

Человеческая психика есть целостность бессознательных и сознательных процессов.

Это саморегулирующаяся система, в которой происходит постоянный обмен энергией между элементами. Обособление сознания ведет к утрате равновесия, и бессознательное стремится "компенсировать" односторонность сознания. Люди древних цивилизаций ценили опыт сновидений, галлюцинаций как милость божию, поскольку именно в них открывалась вечная мудрость. Если сознание игнорирует этот опыт, если культура отбрасывает ритуалы инициации и мифы, помогающие ассимилировать энергию коллективного бессознательного, то символическая передача невозможна, и архетипические образы могут вторгнуться в сознание в самых примитивных формах.

С такими "вторжениями" коллективного бессознательного Юнг связывает не только все растущее число индивидуальных психических заболеваний, но и массовые психозы современности. Расовая мифология и "одержимые" вожди нацистов, буквально воспроизводящие поведение древних "берсерков", коммунистический миф о реализации "золотого века" - все это детски наивно с точки зрения разума, однако подобные идеи захватывают миллионы людей. Все это свидетельствует о вторжении сил, которые намного превосходят человеческий разум.

И все это коллективное безумие было закономерным следствием европейской истории, ее несравненного прогресса в овладении миром с помощью науки и техники. История Европы - это история упадка символического знания. Техническая цивилизация представляет собой итог не последних десятилетий, но многих столетий "расколдования" мира. Символы и догматы открывают человеку священное и одновременно предохраняют его от соприкосновения с колоссальной психической энергией. Мировые традиции содержат в себе гармоничные "формы жизни", которые стали чужды большинству современных европейцев и американцев, разрушающих традиционные общества уже не только у себя дома, но и по всему миру. Реформация, Просвещение, материализм естествознания - вот ступени распада прежних "форм жизни". Разложенный на формулы символический космос сделался чуждым человеку, а сам он превратился в одну из физических сил. В образовавшийся вакуум хлынули абсурдные политические и социальные доктрины, начались катастрофические войны.

Цель аналитической психологии - гармонизация сознания и бессознательного, равнозначная тому, что древние мыслители называли мудростью. В психотерапевтической практике такое равновесие сознания и бессознательного является искомым результатом погружения Я в глубины психики ("индивидуация"). В последние десятилетия своего творчества Юнг занимался не столько разработкой своей психологии, сколько исследованиями гностицизма, алхимии, мифологии разных стран и народов. Им было создано своеобразное богословское учение в духе гностицизма первых веков нашей эры, а свою аналитическую психологию он нередко называл "западной йогой". Юнг сделался "гуру" для немалого числа адептов эзотеризма, хотя учебные институты юнгиан- ской ассоциации по-прежнему готовят не шаманов, а квалифицированных врачей-психотерапевтов. Его неоднократно обвиняли в мистицизме и иррационализме, хотя правильнее было бы говорить о традиционализме и политическом консерватизме Юнга.

В отличие от Фрейда, который рассматривал бессознательное как основной элемент психики отдельного человека, Юнг проводит дифференциацию между "индивидуальным" и "коллективным бессознательным". "Индивидуальное бессознательное" (или, как Юнг его еще называет, "личное", "персональное бессознательное") отражает личностный опыт отдельного человека и состоит из переживаний, которые когда-то были сознательными, но утратили свой сознательный характер в силу забвения или подавления. Оно охватывает все приобретения индивидуально-личностного существования, включая все то, что находится под порогом сознания.

Одно из центральных понятий "аналитической психологии" - "коллективное бессознательное" заключает скрытые следы памяти человеческого прошлого: расовой и национальной истории, а также дочеловеческого, животного существования. Это общечеловеческий опыт, характерный для всех рас и народностей. Бессознательные содержания данных коллективных образований рассматриваются Юнгом как возникающие из наследственной структуры психики и мозга человека. Именно "коллективное бессознательное" является для швейцарского психиатра тем резервуаром, где сконцентрированы все "архетипы". По Юнгу, теория коллективного бессознательного объясняла и появление духов в сознании медиума, и распад личности шизофреника. Раньше говорили об "одержимости бесами", приходившими в душу извне, а теперь выясняется, что весь их легион уже есть в душе. Наше сознательное "Я" есть один из элементов психики, в которой имеются более глубокие и древние слои. Учение о коллективном бессознательном переплетается с жизнью - слова Юнга о том, что психология "имеет характер субъективной исповеди", возникли не на пустом месте. Однако созданное Юнгом учение вовсе не сводится к его личным переживаниям, тому диалогу его сознания с бессознательным, о котором Юнг написал свои мемуары - "Воспоминания, сновидения, размышления". Опыт каждого вплетается в историю поколения, народа, культуры; все мы - дети своего времени.

Вводя понятие коллективного бессознательного, Юнг должен был четко отделить свою концепцию от фрейдовского бессознательного. Он отказывается видеть причину чуть ли не всех неврозов в "эдиповом треугольнике", но не отрицает значимости для психоанализа индивидуальной истории человека. В ней имеются общие для всех людей "стадии роста". Неврозы появляются обычно в кризисные переходные периоды (не только при переходе от детства к юности, но и, например в сорок лет). Личностное бессознательное состоящее из вытесненных "комплексов, забытых, либо никогда не преодолевавших порога сознания представлений", - это результат жизненного пути человека.

Содержания коллективного бессознательного не просто никогда не входили в сознание, "они никогда не были индивидуальным приобретением, но обязаны своим появлением исключительно наследственности". Есть, по Юнгу, глубинная часть психики, имеющая коллективную, универсальную и безличную природу, одинаковую для всех членов данного коллектива. Этот слой психики непосредственно связан с инстинктами, то есть наследуемыми факторами. Они же существовали задолго до появления сознания и продолжают преследовать свои "собственные" цели, несмотря на развитие сознания. Коллективное бессознательное есть результат родовой жизни, которая служит фундаментом духовной жизни индивида. Юнг сравнивал коллективное бессознательное с матрицей, грибницей (гриб - индивидуальная душа), с подводной частью горы или айсберга: чем глубже мы уходим "под воду", тем шире основание. От общего - семьи, племени, народа, расы, то есть всего человечества - мы спускаемся к наследию до человеческих предков. Как и наше тело, психика есть итог эволюции. Психический аппарат всегда опосредовал отношения организма со средой, поэтому в психике запечатлялись типичные реакции на повторяющиеся условия жизни. Роль автоматических реакций и играют инстинкты. Подобно любой другой науке, психология изучает не индивидуальное, но всеобщее - универсальные закономерности психической жизни необходимо открыть в индивидуальных проявлениях.

Не только элементарные поведенческие акты вроде безусловных рефлексов, но также восприятие, мышление, воображение находятся под влиянием врожденных программ, универсальных образцов. Архетипы суть прообразы, праформы поведения и мышления. Это система установок и реакций, которая незаметно определяет жизнь человека.

Юнг сравнивал архетипы с системой осей кристалла. Она формирует кристалл в растворе, выступая как поле, распределяющее частицы вещества. В психике "веществом" является внешний и внутренний опыт, организуемый согласно этим врожденным формам. Будучи "непредставимым", архетип в чистом виде не входит в сознание. Подвергнутый сознательной переработке, он превращается в "архетипический образ", который ближе всего к архетипу в опыте сновидений, галлюцинаций, мистических видений. В мифах, сказках, религиях, тайных учениях, произведениях искусства спутанные, воспринимаемые как нечто чуждое, страшное образы превращаются в символы. Они становятся все более прекрасными по форме и всеобщими по содержанию.

Идеи о "коллективном бессознательном" были почерпнуты Юнгом из теории о "коллективных представлениях" французского этнолога Леви-Брюля, которой, по его собственному признанию, он "только дал эмпирическое основание". Казалось бы, данное признание должно свидетельствовать о продолжении Юнгом линии Леви-Брюля, у которого коллективные представления ассоциируются с процессом социализации личности. Но у Юнга выход на уровень рассмотрения социальных аспектов коллективных представлений причудливо переплетался с биологической, а порой и мистической трактовкой человеческого бытия. Юнга прежде всего интересует наследственно данная психологическая структура, отражающаяся в "коллективном бессознательном": он пытается раскрыть структурные особенности коллективных идей с точки зрения их символических элементов. В этом пункте швейцарский психиатр предвосхитил некоторые идеи современных структуралистов. Однако если у последних исследование символической функции бессознательного соотносится с языковой деятельностью человека (это наиболее рельефно выражено в максиме Ж. Лакана "Бессознательное структурируется как язык"), то Юнг при раскрытии символических элементов "коллективного бессознательного" обращается к таким идеям, которые имеют религиозную окраску. Именно религиозные представления, по его мнению, выражают фактическую сторону унаследованных данных "коллективного бессознательного", являющегося средоточием мифологических образов, которые составляют скрытое содержание коллективных идей. Поэтому мифологические связи, религиозные отношения представляются ему важными элементами психической жизни человека. Он не только признает позитивную ценность религии, но и с этих позиций критикует Фрейда за "его неспособность понять религиозный опыт".

Швейцарский психиатр ввел понятия "архетип" и "коллективное бессознательное" для того, чтобы рассмотреть природу и содержание бессознательного не в психологическом и биологическом плане, как это имело место у Фрейда, а с точки зрения символического обозначения и схематического оформления структурных представлений человека. Здесь его позиция сближается со взглядами французских структуралистов Леви-Стросса, Фуко, Лакана: и Юнг и структуралисты попытались освободить фрейдовское бессознательное от природно данного и биологически унаследованного напластования. Но если структуралистам в какой-то степени удалось дебиологизировать бессознательное, то у Юнга данная проблема получила только видимость разрешения, и "архетипы", и "коллективное бессознательное" оказываются в конечном счете внутренними продуктами психики человека, представляя наследственные формы и идеи всего человеческого рода. Разница между теоретическими построениями Фрейда и Юнга заключается лишь в том, что наследственным, биологическим материалом для основателя психоанализа были сами инстинкты, предопределяющие мотивы деятельности человека, а для создателя "аналитической психологии" - формы, идеи, типичные способы поведения. Правда, биологизм Фрейда был более последовательным и прямолинейным, чем у Юнга, чьи высказывания по этому вопросу носили противоречивый характер. Тем не менее, механизм биологической предопределенности и наследственности сохраняется в теоретических конструкциях обоих психоаналитиков, хотя он и действует на разных уровнях психики человека. Что же касается юнговского представления о религиозных образах, оседающих в "коллективном бессознательном" и признания необходимости религиозных отношений в жизни человека, то в этом вопросе "аналитическая психология" отступила от атеистических установок классического психоанализа, нацеленного на разоблачение религиозных иллюзий.

Составляющее внутреннее ядро психического мира человека бессознательное функционирует, по Юнгу, на всех структурных уровнях психики. Это положение вполне согласуется с фрейдовским подходом к анализу бессознательного психического. Правда, в отличие от Фрейда, Юнг проводит более многоплановую дифференциацию уровней психики, вводя в свои теоретические конструкции ряд понятий, которые, по его убеждению, характеризуют новое видение личности Наряду с такими понятиями, как "коллективное" и "индивидуальное бессознательное", он выделяет "Персону", "Тень", "Аниму", "Анимус", "Самость" и ряд других.

Одно из центральных понятий юнговской "аналитической психологии", "коллективное бессознательное", представляет скрытые следы памяти человеческого прошлого: расовую и национальную историю, а также до человеческое животное существование. Это - общечеловеческий опыт, характерный для всех рас и народностей. Именно "коллективное бессознательное" является тем резервуаром, где сконцентрированы все "архетипы".

Юнг ввел понятие "архетип" и "коллективное бессознательное", чтобы рассмотреть природу бессознательного не в биологическом плане, а с точки зрения символического обозначения и схематического оформления структурных представлений человека. Однако Юнгу не удалось избавиться от биологического подхода к бессознательному, против чего он, собственно, и выступал в своей полемике с Фрейдом. Как "архетипы", так и "коллективное бессознательное" в конечном счете, оказываются внутренними продуктами психики человека, представляя наследственные формы и идеи всего человеческого рода. Разница между теоретическими построениями Фрейда и Юнга заключается в том, что наследственным, а следовательно, и биологическим материалом для Фрейда были сами инстинкты, предопределяющие мотивы деятельности человека, а для Юнга - формы, идеи, типичные события поведения. Механизм биологической предопределенности и наследственности сохраняется как в том, так и в другом случае, хотя он и действует на разных уровнях человеческой психики.

Одним из элементов "аналитической психологии" Юнга является теория "комплексов", то есть психических сил индивида, которые, находясь в бессознательной форме, постоянно дают знать о себе. В бессознательном, по мнению Юнга, всегда находятся наготове "комплексы" воспоминаний индивидуального прошлого, прежде всего родительские, детские "комплексы", "комплекс власти" и другие. "Комплексы" - это своего рода "психологические демоны", свидетельствующие о силе власти бессознательного над сознательными процессами.

Отталкиваясь от теории "комплексов", Юнг попытался глубже проникнуть в механизм бессознательного, выявить сложные взаимоотношения между бессознательными и сознательными процессами психики, роль бессознательных влечений в формировании поведения человека. Однако, по сути дела, концепция "комплексов" Юнга мало чем отличалась от теории вытеснения бессознательного, разработанной Фрейдом.

Как и у Фрейда, так и у Юнга бессознательное составляет то внутреннее и сущностное ядро, которое образует психический мир человека. Правда, в отличие от Фрейда Юнг проводит более глубинную дифференциацию уровней развития психики и вводит ряд понятий, которые, по его убеждению, характеризуют новое видение тотальной личности. Наряду с такими инстанциями, как "Я", "индивидуальное бессознательное" и "коллективное бессознательное", он выделяет:

"Персону" (Persona) - своеобразную маску, которую надевает личность в ответ на требования социального окружения. Если "Я" тождественно "Персоне", то личность предстает в виде отчужденного существа, играющего определенную социальную роль, навязанную обществом;

"Аниму" (Anima) - абстрактный образ, представляющий женский "архетип" в мужчине. Посредством него достигается взаимопонимание между обоими полами;

"Анимус" (Animus) - абстрактный образ, представляющий мужской "архетип" в женщине. Посредством него также достигается взаимопонимание между обоими полами;

"Тень" (der Schatten) - "архетип", состоящий из животных инстинктов и являющийся средоточием темных, низменных сторон личности. Агрессивные и антисоциальные устремления "Тени" могут не проявляться в открытой форме, поскольку они скрываются под маской "Персоны" или вытесняются в "индивидуальное бессознательное";

"Самость" (der Selbst) - центральный "архетип" личности, вокруг которого концентрируются все психические свойства человека. Сфера "Самости" - нечто среднее между сознательным и бессознательным, центр тотальной личности.

Юнговская структура личности, таким образом, отличается от фрейдовской прежде всего тем, что Юнг идет по пути дальнейшей дифференциации фрейдовского "Оно". У Фрейда "Оно" является всецело биологическим, природным данным, у Юнга же бессознательное включает и социальные моменты. Но в отличие от многих неофрейдистов, которые постулируют тезис о "социальном бессознательном", "архетипы" юнговского бессознательного носят наследственный характер. "Архетипы" от "Тени" до "Анимы", от "индивидуального" до "коллективного бессознательного" остаются непосредственными "данностями" человеческой психики, которые имеют право на существование лишь в лоне "природности" и "естественности" человеческого организма. Не случайно поэтому Юнг принижает значение сознательной деятельности человека и в большей мере обращается к анализу бессознательных "архетипов", чем к сознательному "Я".

Юнгу, как и Фрейду, присуща психологизация культурных и социальных процессов. Впрочем, такой подход к исследованию закономерностей общественного развития характерен не только для "новаторов" типа К. Юнга, но и для многих других неофрейдистов, включая К. Хорни, Г. Салливэна, Э. Фромма.