В августе 1976г. до офицерского состава флота довели совершенно секретный приказ, в котором сообщалось: «6–13 июля 1976г. Военная коллегия Верховного суда СССР рассмотрела уголовное дело на изменника Родины Саблина В.М., самовольно угнав- шего 9 ноября 1975г. из Рижского порта в сторону Швеции большой противолодочный корабль (БПК) «Сторожевой», и его активного пособника Шеина А.Н. В ходе судебного разбирательства подсудимые полностью признали себя виновными и дали подробные пока- зания о совершенном преступлении… Военная коллегия с учетом тяжести совершенного Саблиным преступления приговорила его к исключительной мере наказания - смертной казни (расстрелу). Шеин осужден к 8 годам лишения свободы с отбытием первых двух лет в тюрьме». Что же произошло на Балтике осенью 1975г.? Долгое время информация об этом в СССР была засекречена. На западе же эти события достаточно подробно и достаточно достоверно освещались. Хотя даже спецслужбы Запада долгое время верили распростра- нявшейся КГБ версии, будто Саблин хотел увести корабль в Швецию. Сильно преувели- чено было и число приговоренных к расстрелу (82 кроме самого Саблина). В 1981г. в США небольшим тиражом вышел роман Т.Кэнсли «Охота за «Красным Октябрем». По словам автора идею романа ему подсказала услышенная где то история про то, как советский офицер Саблин захватил военный корабль. В романе корабль превратился в подводную лодку. Обидно, когда о своей истории мы узнаем из зарубежных источников. Только к концу «перестройки» завеса тайны приоткрылась. 27 февраля 1990г. газета «Извес- тия» первой из советских газет опубликовала статью собкора из Нью-Йорка «Был ли бунт на советском эсминце?». Основываясь на различных источниках (зачастую проти- воречивых) попробуем восстановить ход событий. В октябре 1975г. экипаж БПК «Сторожевой» вернулся в Балтийск после многоме- сячной боевой службы в Средиземном море. БПК проекта 1135 (позднее переименован- ные в СКР - сторожевые корабли ракетные) к которым относился и «Сторожевой», пос- троенный в 1973 г. имели длину - 123м. ширину - 14м. осадку - 4,5м. водоизмещение
3200т. мощность двигателей 45000 - 63000л.с. скорость - 32 узла. В состав вооруже- ния входили четыре ПУ ракетного противолодочного комплекса «Метель» (дальность до 50км.), два зенитно-ракетных комплекса «Оса» (4 ПУ, 40 ракет), две 76-мм двухору- дийные автоматические артиллерийские установки АК-726, два четырехтрубных 533-мм торпедных аппарата, две двенадцатиствольне реактивные бомбометные установки 12 РБУ -6000 (дальность до 6км.). Экипаж составлял 196 человек. 7 ноября в Риге должен был состояться военно-морской парад в честь очередной годовщины Октябрьской рево- люции, а поскольку в столице Латвии современных кораблей не было - туда 5 ноября отправился «Сторожевой». После парада корабль должен был уйти на докование в Лиепаю. В связи с этим весь штатный боекомплект (за исключением стрелкового оружия для экипажа) был сдан на временное хранение в береговые склады. Далее приведем выдержку из совершенно секретного доклада комиссии, назначен- ной приказом министра обороны СССР Гречко «для расследования случая неповиновения, имевшего место 8-9 ноября 1975г. на большом противолодочном корабле «Сторожевой» 128-й бригады ракетных кораблей Балтийского флота». «Около 19.00 8 ноября Саблин В.М. обманным путем увлек командира корабля капитана 2-го ранга Потульного А.В. в гидроакустический пост, захлопнул люк и закрыл на замок, чем изолировал командира от личного состава. В дальнейшем вход в помещение, где был изолирован командир, находился под охраной ближайшего сообщника Саблина - матроса Шеина А.Н. …После изоляции командира корабля Саблин собрал 13 офицеров и 13 мичманов в мичманской кают-компании, изложил вынашиваемые с 1963г. мысли об имеющихся, по его мнению, нарушениях законности и справедливости в советском обществе. При этом он демагоги- чески использовал общеизвестные недостатки, о которых сообщается в советской печа- ти (отдельные факты злоупотреблений в торговле, нехватка некоторых товаров, нару- шения правил приема в вузы, случаи очковтирательства и приписок, бюрократизма и использования служебного положения в личных целях и др.). Саблин преподносил все это как проявление отхода партии и правительства от ленинских положений в строи- тельстве социализма… Саблин предложил совершить самовольный переход корабля в Кронштадт, объявить его независимой территорией, от имени экипажа потребовать у руководства партии и страны предоставить ему возможность выступлений по Централь- ному телевидению с изложением своих взглядов. На вопрос, как эти взгляды увязыва- ются с его партийностью, он ответил, что вышел из партии и не считает себя связан- ным с нею. Когда его спросили, где командир корабля, он заявил, что командир нахо- дится в каюте и обдумывает его предложения…». Как видно о бегстве в Швецию речи не идет. Основываясь на воспоминаниях участников попробуем изложить события боле под- робно. 8 ноября по случаю праздника часть офицеров и мичманов БПК "Сторожевой" (в т.ч. старпом) сошла на берег. Вечером матросы смотрели фильм «Броненосец «Потем- кин» (очевидно, что данную ленту Саблин выбрал не случайно). Во время демонстрации фильма Саблин зашел к командиру «Сторожевого» капитану 2-го ранга Потульному и сказал, что гидроакустики затеяли пьянку в рубке. Командир тут же бросился в пост гидроакустиков, расположенный в носовой выгородке, ниже ватерлинии, за ним поспе- шил Саблин. Когда Потульный протиснулся в пост, Саблин захлопнул за ним стальную дверь. Сторожить Потульного замполит оставил своего помошника - корабельного биб- лиотекаря и по совместительству киномеханика старшего матроса Шеина, вооружив его пистолетом. В помещении Потульный нашел письмо оставленное Саблиным, где объяс- нялись мотивы выступления моряков. Потом замполит собрал офицеров и мичманов в кают-компании и объявил, что принял командование кораблем и намерен вести его в Питер, чтобы оттуда обратиться ко всей стране с воззванием: отечество в опасности, власти погрязли в казнокрадстве и лжи, необходимы очищение, демократия, социальная справедливость. Дальнейшие события, как явствует из того же доклада, развивались так. Саблин предложил мичманам и офицерам с помощью черных и белых шашек проголо- совать по поводу его соображений, и часть командного состава оказала ему поддержку. 10 офицеров и 5 мичманов, не разделившие взгляды замполита, были «изолированы в двух отдельных помещениях». После окончания фильма в 21.40 по сигналу «большой сбор» матросы и старшины выстроились на нижней артиллерийской палубе, в корме корабля. К ним с краткой речью обратился Саблин. По свидетельству матроса Максименко он говорил о коррупции в верхах, о том, что власти транжирят национальные богатства России, разоряют стра- ну и народ, о необходимости смены руководства. Матрос Шеин вспоминал позднее: «После его выступления началось всеобщее воодушевление. То, о чем мы толковали меж собой в курилках, вдруг прозвучало во всеуслышание. Это было как праздник. Чувство достоинства пробудилось в каждом. Мы людьми себя почувствовали». Саблин призвал команду выступить против несправедливых порядков в государстве и довел до моряков план действий - «Сторожевой» идет в Ленинград с тем чтобы В телевизионном обраще- нии призвать к исправлению допущенных ошибок. Выступление «Сторожевого», по его планам, должно было быть поддержано на Ленинградской военно-морской базе, простыми ленинградцами, а затем и всей страной. В заключение выступления Саблин подчеркнул добровольность участия членов экипажа в походе: «Те, кто не хочет принять в них участие, может сойти на берег на корабельном катере». По свидетельству А.Шеина, относящемуся к 1998г. таких среди матросов и старшин не нашлось, только один воз- держался, остальные поддержали своего замполита (Шеин также утверждал, что и боль- шинство мичманов проголосовало «за»). Позднее почти все отрекутся от своих слов и осудят Саблина. В докладе комиссии приведена иная версия: «Не весь личный состав корабля под- дался на агитацию Саблина о чем свидетельствуют попытки отдельных матросов, старшин и офицеров освободить командира и захватить Саблина еще в начале событий. Но эти попытки были предотвращены сторонниками Саблина». Более подробное обращение Саблина было записано на магнитофонную ленту и нес- колько раз за ночь передано по внутрикорабельной трансляции (запись сохранились и впоследствии была представлена на суде). Вот ее фрагмент «Напряженно и долго думая о дальнейших действиях, принял решение: кончать с теорией и становиться практиком. Понял, что нужна какая-то трибуна, с которой можно было бы начать высказывать свои свободные мысли о необходимости изменения существующего положения дел. Лучше корабля, я думаю, такой трибуны не найдешь. А из морей лучше всего - Балтийское, так как находится в центре Европы. Никто в Советском Союзе не имеет и не может иметь такую возможность, как мы - потребовать от правительства разрешения высту- пить по телевидению с критикой внутреннего положения в стране...Наша цель- поднять голос правды...Наш народ уже значительно пострадал и страдает из-за своего полити- ческого бесправия...Только узкому кругу специалистов известно, сколько вреда при- несло и приносит волюнтаристские вмешательства государственных и партийных органов в развитие Вооруженных Сил и экономику страны, в решение национальных вопросов и воспитание молодежи...Предполагается, что, во-первых, нынешний госаппарат будет основательно очищен, а по некоторым узлам - разбит и выброшен на свалку истории, так как глубоко заражен семейственностью, взяточничеством, карьеризмом, высокоме- рием по отношению к народу. Во-вторых, на свалку должна быть выброшена система выборов, превращающая народ в безликую массу. В-третьих, должны быть ликвидированы все условия, порождающие всесильность и бесконтрольность гос- и партаппарата со стороны народных масс... Мы твердо убеждены, что необходимость изложить свои взгляды на внутреннее положение в стране, причем чисто критического плана по отно- шению к политике Центрального Комитета КПСС и Советского правительства, имеется у многих честных людей в Советском Союзе...» Незадолго до полуночи с 8 на 9 ноября вахтенный офицер подводной лодки «Б-49», дежурной по рейду на реке Даугава у Риги, где стояли корабли морского парада, заме- тил человека на якорной бочке, размахивающего руками. Его сняли, и он сообщил командиру подводной лодки, капитану 2-го ранга Светловскому, что, он, ст.лейтенант Фирсов (комсорг), сбежал с БПК «Сторожевой», чтобы сообщить о бунте который поднял замполит корабля капитан 3-го ранга Саблин, арестовав командира и собираясь угнать корабль. Светловский не сразу поверил этому, он знал Саблина как отличного моряка прошедшего все ступеньки морской службы перед тем как стать комиссаром. Пока вызы- вали начальство, пока оно добиралось, а затем разбиралось, поступил доклад вахтен- ного офицера: «Сторожевой» снимается с якоря. Но даже самовольный выход корабля, не заставил поверить в ошеломляющую новость. Решили, что корабль по ошибке, пере- путав время, выходит на плановый ремонт в Лиепае. Командующий флотом вице-адмирал Косов в начале четвертого ночи попытался выйти на связь с БПК, но он не отвечал на вызовы. Саблин, узнав о побеге Фирсова, понял что медлить нельзя - внезапность утра- чена. Снявшись с якоря, БПК вышел из строя кораблей, чудом развернулся в узкой реке и в 2 часа 50 мин. (в сопровождении пограничных катеров) вышел в Рижский залив, взяв курс к Ирбенскому проливу (расположен между Латвийским берегом мате- рика и южной оконечностью о.Сааремаа, соединяя Рижский залив с Балтийским морем.)
Ленинград находится в 300км. к северо-востоку от Риги, и чтобы попасть туда, корабль должен был выйти через Ирбенский пролив (двигаясь в направлении шведского острова Готланд) из Рижского залива в Балтийское море. После чего он мог, обогнув острова Саарема и Хийумаа, повернуть на восток в Финский залив- на Ленинград. Идти по кратчайшему направлению в Кронштат, следуя сначала на север через Моондзунский пролив можно, но опасно для такого крупного корабля как «Сторожевой» из-за узкос- тей, мелей и банок в районе Моондзунского архипелага. К тому же на корабле не было штурмана и необходимых навигационных документов. (Моонзунд (Moonsund) немецкое название пролива Вяйнамери между эстонским материковым берегом и Моонзундским архипелагом в который входит около 500 островов самые крупные - Сааремаа, Хийумаа, Муху). Так что на первом этапе трудно было понять куда движется корабль к Ленин- граду или в Швецию. Когда корабль прошел Ирбенский маяк (Ирбенский плавучий маяк, представлял собой судно специальной конструкции построенное в Финляндии которое ежегодно с 1963 по 1986г. выставляли в Балтийском море на подходе к Ирбенскому проливу. В 1985г. был построен стационарный маяк) курс его был 290 град.– это курс на Швецию. Рекомендованный курс на Кронштадт из этой точки 337град. Это стало поводом для обвинения в попытке угона корабля в Щвецию. От Ирбенского маяка до территориальных вод Швеции оставалось сорок три мили, а до Кронштадта - 330 миль. Возможно если бы корабль находился в свободном плавании то такое заключение было бы правомерно, но «Сторожевой» на выходе из Ирбенского пролива подвергся атакам бомбардировщиков и его курс мог несколько отличатся от рекомендованного. Но об этом позже. Около четырех часов утра мятежный замполит передал главнокомандующему ВМФ Горшкову телеграмму: «Прошу срочно доложить Политбюро ЦК КПСС и Советскому прави- тельству, что на БПК «Сторожевой» поднят флаг грядущей коммунистической революции. Мы требуем: первое - объявить территорию корабля «Сторожевой» свободной и неза- висимой от государственных и партийных органов в течение года. Второе - предоста- вить возможность одному из членов экипажа выступать по Центральному радио и теле- видению в течение 30 минут... Наше выступление носит чисто политический характер и не имеет ничего общего с предательством Родины. Родину предадут те, кто будет против нас. В течение двух часов, начиная с объявленного нами времени, мы ждем положительного ответа на наши требования. В случае молчания или отказа выполнить вышеперечисленные требования или попытки применить силу против нас, вся ответствен- ность за последствия ляжет на Политбюро ЦК КПСС и Советское правительство». Одно- временно радиостанция корабля передала открытым текстом обращение «Всем! Всем!..» По другим источникам радист матрос Н.Виноградов передал его только по закрытому каналу. В ходе расследования он пояснил, что открытых переговоров и передач в эфир не было, хотя замполит давал приказание передать радиограммой текст «Всем, всем!» он эту команду не выполнил. На вопрос, почему ответил: «Это было бы прямое наруше- ние инструкции. Не положено». Обращение, записанное на магнитофонную ленту, сохранилось: «Всем, всем! Гово- рит большой противолодочный корабль «Сторожевой». Наше выступление - не есть пре- дательство Родины, а чисто политическое, прогрессивное выступление. И предателями Родины будут те, кто пытается нам помешать. Если со стороны правительства к нам будет применена сила, чтобы ликвидировать нас, то вы об этом узнаете по отсут- ствию очередной передачи по радио и телевидению. И в этом случае только ваша политическая активность, всеобщее выступление спасет революцию, начатую нами. Поддержите нас, товарищи!». В 7.39 с ЦКП ВМФ на корабль пошла телеграмма: «Ваша телеграмма ГК ВМФ полу- чена. ГК приказал возвратиться и стать на якорь рейда п.Риги». Ответа на нее не последовало. Морская операция по задержанию «мятежников» развертывалась следующим образом. Ночью 9 ноября командир Лиепайской военноморской базы получил приказ командующего Балтийским флотом, вице-адмирала Косова настигнуть самовольно вышедший из Риги и следующий в сторону Швеции БПК «Сторожевой» и «…с выходом на визуальный контакт применить артиллерийское оружие с целью остановки корабля. Первый залп дать впе- реди по курсу, последующие по винтам». В 8.45 капитан 1-го ранга Л.С.Рассукованый (командир бригады эсминцев Лиепальской Военно-морской базы); вышел в море на сто- рожевом корабле «Комсомолец Литвы» вместе с ним вышел подчиненный ему дивизион малых ракетных кораблей под командованием капитан 2-го ранга А.В.Бобракова. Всего группа кораблей преследования по имеющимся сведениям состояла из одного СКР, двух ракетных и трех малых противолодочных кораблей, одной подводной лодки, а так же корабля с морскими десантниками на борту. По имеющимся источникам нельзя одно- значно сказать входят ли в число перечисленных корабли пограничников (их называют то ракетными катерами то сторожевыми кораблями) которые сопровождали «Сторожевой» от Рижского порта. Командир бригады пограничных сторожевых кораблей, капитан 1-го ранга А.Найперт получил приказ командующего Прибалтийским пограничным округом КГБ СССР, генерал-лейтенанта К.Секретарева, «Немедленно открыть огонь на поражение и уничтожить корабль», В 8.55 на пограничном корабле получили семафор с БПК «Сторо- жевой»: « Друг! Мы не изменники Родины». От применения оружия пограничники воздер- жались, мятежный корабль просто сопровождали, без каких-либо активных действий по его остановке или уничтожению. Спустя неделю Найперт был отстранен от командования бригадой и уволен из ВМФ. В 9.05 на БПК «Сторожевой» был передан семафор командую- щего БФ: «Командиру и замполиту. Требую незамедлительно исполнить приказ главкома возвратиться в Ригу. В случае возвращения гарантируется безопасность всему экипажу». На это был получен ответ, что семафор принял командир отделения сигналь- щиков старшина 2 статьи Суровин. На вопрос «Куда следуете?» ответил: «Не знаю, кораблем командует Саблин». Корабли Лиепайской ВМБ настигли «Сторожевой» уже в момент бомбардировки его авиацией. Вот как рассказывает об этих событиях А.В. Бобраков. «От имени командую- щего флотом мне передан приказ настигнуть «Сторожевого», и если тот пересечет меридиан 20 град. за которым путь прямо в Швецию, то мне предписывалось корабль утопить... При выходе из Ирбенского пролива мы настигли «Сторожевого»... И вдруг вижу, как огромный водяной столб взметнулся на месте корабля, подумалось, что он взорвался. Потом масса воды осела, и «Сторожевой» движется как ни в чем не бывало. Это авиация уже начала предупредительное бомбометание». По тревоге были подняты два бомбардировочных авиаполка в Тукумсе и Румбуле (недалеко от Риги). По имеющимся сведениям летчики полка расположенного в Румбуле оружие применять отказались (Шведские радиостанции зафиксировали «бурные» радиопе- реговоры с экипажем). Действия другого полка в августе 2004г. подробно описал непосредственный участник событий А.Цымбалов бывший в то время заместителем началь- ника штаба 668-го бомбардировочного авиаполка (132-й авиадивизии 15-й воздушной армии). «668-й бап, базирующийся на аэродроме Тукумс в двух десятках километрах от Юрмалы, был поднят по боевой тревоге около трех часов ночи 9 ноября 1975г. Это был один из самых подготовленных полков фронтовой бомбардировочной авиации ВВС. Имея на вооружении устаревшие к тому времени фронтовые бомбардировщики Як-28, он был подготовлен к нанесению авиационных ударов всем составом полка ночью в сложных метеорологических условиях. Доложив на КП дивизи о полученном сигнале и наших Как всегда при проверках боеготовности, поступила шифровка из штаба воздушной армии с легендой, описывающей оперативно-тактическую обстановку, и задачей полку. На этот раз в территориальные воды Советского Союза вторгся иностранный эсминец УРО (управляемое ракетное оружие), имеющий две зенитные ракетные установки типа «Оса». Давались географические координаты точки его нахождения в Рижском заливе и ставилась задача - быть в готовности к нанесению по кораблю авиационного удара с целью его уничтожения. Для действий по такой цели были необходимы фугасные бомбы калибра 500кг. (они хранились на складе в третьем боекомплекте). На самолеты по тревоге были подвешены авиабомбы первого боекомплекта -ОФАБ-250Ш (осколочно-фугас- ные авиационные штурмовые, калибра 250кг.), хранившийся на стоянках самолетов. Но так как удар по кораблю собирались выполнять условно, то бомбы перевешивать не стали. Часов около семи утра из штаба воздушной армии по телефону уточнили место нахождения корабля - на выходе из пролива в направлении на остров Готланд (Швеция). Ближе к рассвету и.о. командующего 15 ВА генерал-майор Гвоздиков потребовал выде- лить из числа руководящего состава полка два экипажа для предупредительного бомбо- метания по курсу движения корабля. Но боекомплект генерал менять запретил. Через пять-шесть минут после взлета самолета-разведчика взлетели два экипажа (экипаж заместителя командира по летной подготовке и экипаж начальника огневой и тактичес- кой подготовки полка, штурман - секретарь партийного комитета полка) с задачей: по целеуказанию разведчика осуществить предупредительные бомбометания по курсу корабля. Самолет-разведчик в указанной точке корабля не обнаружил и приступил к его визуальному поиску. Метеорологические условия для ведения воздушной визуальной разведки мало подходили: утренние сумерки, разорванная облачность 5-6 баллов с нижней кромкой на высоте 600-700м. горизонтальная видимость не более 3-4 км. В таких условиях самолет-разведчик свою задачу не выполнил - корабль не обнаружил. Экипажи бомбардировщиков вынуждены были разделиться и искать цель самостоятельно. Экипаж аместителя командира по летной подготовке практически сразу обнаружил крупную надводную цель и вышел на нее на заданной высоте в 500м. опознал ее визу- ально в дымке как боевой корабль размерности эсминца и произвел бомбометание с упреждением по курсу корабля, стремясь положить серию бомб поближе к кораблю. Но серия бомб легла не спереди по курсу корабля, а с недолетом по линии проходящей через его корпус. Штурмовые бомбы взорвались над поверхностью воды, и сноп оскол- ков срикошетил прямо в борт корабля, который оказался советским сухогрузом, вышедшим всего несколько часов назад из порта Вентспилс. Судно начало подавать сигнал бедствия, сопровождая его открытым текстом: «бандитское нападение в терри- ториальных водах Советского Союза». К счастью убитых и раненых на борту не было (ремонт повреждений обошелся Министерству обороны в автоцистерну спирта и 5-тонный грузовик масляной краски). Второй экипаж, обнаружив несколько групп надводных целей, помня о неудаче своего товарища снижался до высоты 200м. (к тому времени дымка чуть рассеялась и видимость стала 5-6км). В абсолютном большинстве это были рыболовные суда. Время шло, а корабль обнаружить не удавалось. На смену готовились вылететь два экипажа первой эскадрильи. В это время «Сторожевой» подошел к границе территориальных вод Советского Союза. Очевидно тогда и было принято окончательное решение на его уничтожение любыми силами генерал-майор Гвоздиков приказал поднять весь полк в максимально короткое время для нанесения удара по кораблю хотя его точное место нахождение по-прежнему было неизвестно. В спешке чудом удалось избежать столкно- вения самолето в на ВПП. Командир третьей эскадрильи, получив приказ осуществить взлет эскадрильей по варианту выхода из-под удара, в соответствии с заранее разра- ботанным планом в кратчайшие сроки вырулил на ВПП, и немедленно начал взлет при этом с другой стороны ВПП к взлету готовились два самолета первой эскадрильи. Катастрофы удалось избежать благодаря решительным действиям руководителя полетов, но заранее разработанный боевой порядок полка построить в воздухе уже было невоз- можно, и самолеты пошли в район удара вперемешку на двух эшелонах с минутным интервалом на каждом. Это была идеальная мишень для двух корабельных комплексов ЗУР с 40-секундным циклом стрельбы. С высокой степенью вероятности можно утверж- дать, что если бы корабль реально отражал этот авиационный удар, то все 18 само- летов этого «боевого порядка» были бы сбиты. Тем временем второй самолет (начальника огневой и тактической подготовки) наконец, обнаружил группу кораблей, два из которых, выглядевшие на экране радара крупнее находились на расстоянии 5-6км. друг от друга. Нарушив все запреты экипаж прошел между двумя боевыми кораблями на высоте 50м, и четко увидел на борту одного из них искомый номер. На КП полка сразу же пошел доклад об азимуте и удалении корабля от аэродрома Тукумс, а также запрос подтверждения на его атаку. Получив разрешение экипаж выполнил маневр и атаковал корабль с высоты 200м. спереди сбоку под углом 20-25 град. от его оси. Саблин, управляя кораблем, грамотно сорвал атаку, энергично сманеврировав в сторону атакующего самолета до курсового угла, равного 0 град. Бомбардировщик вынужден был прекратить атаку (попасть при бомбоме- тании с горизонта в узкую цель было маловероятно) и со снижением до 50м. (экипаж все время помнил о двух ЗРК типа «Оса») проскочил над кораблем. и атаковал пов- торно сбоку сзади под таким углом, чтобы корабль до сброса бомб не успел развер- нуться до курсового угла равного 180град. Первая бомба серии попала прямо в сере- дину палубы на юте корабля, разрушила при взрыве палубное покрытие и заклинила руль. Другие бомбы серии легли с перелетом под небольшим углом от оси корабля и никаких повреждений кораблю не причинили. Корабль стал описывать широкую цирку- ляцию и застопорил ход. Прерывая пересказ воспоминаний А.Цимбалова, хочется привести слова генерал- майора юстиции А.Борискина, начальника управления Главной военной прокуратуры согласно которым «… бомбометание велось не по кораблю, а впереди его, по курсу движения. И, конечно, ни одного попадания, ни одного повреждения ни на палубе, ни на надстройках не было». Экипаж, выполнив атаку, стал резко набирать высоту, держа корабль в поле зрения и пытаясь определить результат удара. В это время первый экипаж колонны полка выскочил на один из кораблей преследования и сходу его атаковал, приняв за мятежный корабль. Атакованный корабль от падающих бомб уклонился, но ответил огнем из всех своих зенитных автоматических орудий. Стрелял корабль много, но мимо. В это время командование, вовремя задав себе вопрос что будет когда в атаку пойдут остальные 17 бомбардировщиков, решило что пора прекращать «учения» и откры- тым текстом была передана команда «Контрольным учениям сил флота и авиации– отбой. Часам к 10 утра 9 ноября все самолеты полка совершили посадку на своем аэродроме. Комдив собрал руководящий и летный состав на «разбор полетов». Суть сказанного сводилась к следующему: полк поставленную задачу выполнил, при этом, не потеряв ни одного самолета и не убив ни одного невинного человека на атакованных кораблях. Да, издержки были, но не по вашей вине. Предвидя грядущее разбирательство комдив посоветовал ничего не скрывать, говорить только правду, какой бы она не была нели- цеприятной высшим должностным лицам. «Беглецы» были остановлены в 21 миле за пределами советской государственной границы и на расстоянии 50 миль от территориальных вод Швеции. В уже упомянутом докладе последующие события излагаются следующим образом: «Получение телеграмм с приказаниями министра обороны, главнокомандующего ВМФ и командующего Балтийским флотом возвратиться на рейд и предупреждение о применении оружия в случае непови- новения которые стали известны экипажу через радистов и шифровальщиков, а также сопровождение корабля самолетами, кораблями и катерами привели к тому, что значи- тельная часть личного состава одумалась и начала понимать преступность замысла Саблина, предпринимать меры к выводу из строя оружия и части технических средств, стала энергичнее действовать по освобождению командира и офицеров». Далее гово- рится что примерно в 10.20 (напомним что по воспоминаниям Цимбалова к 10.00 все самолеты уже вернулись на базу, возможно это расхождение объясняется использова- нием времени различных часовых поясов), еще до сбрасывания бомб самолетом, группой матросов из 25 - 30 человек были освобождены офицеры и командир корабля. По при- казу командира корабля был вскрыт арсенал, вооружена часть матросов, старшин и офицеров. Командир лично арестовал Саблина ранив его при этом в ногу. Вот как рас- сказывает об этом командир «Сторожевого» Потульный: «Я пытался выбраться из отсека, куда меня заманил Саблин. Нашел какую-то железяку, сломал запор у люка, попал в следующий отсек - тоже заперт. Когда сломал и этот замок, матрос Шеин заблокировал люк раздвижным аварийным упором. Все, самому не выбраться. Но тут матросы начали догадываться, что происходит. Старшина 1 статьи Копылов с матросами (Станкявичус, Лыков, Борисов, Набиев) оттолкнули Шеина, выбили упор и освободили меня. Я взял пистолет, остальные вооружились автоматами и двумя группами- одни со стороны бака, а я по внутреннему переходу - стали подниматься на мостик. Увидев Саблина, первое побуждение было его тут же пристрелить, но потом мелькнула мысль: «Он еще приго- дится правосудию!» Я выстрелил ему в ногу. Он упал. Мы поднялись на мостик, и я по радио объявил, что порядок на корабле восстановлен». В 10.32 капитан 2-го ранга Потульный доложил, что взял командование кораблем в свои руки. Сторонники Саблина (в некоторых источниках говориться о 11 военослужащих среди которых были два моло- дых офицера - командир стартовой батареи минно-торпедной части лейтенант В.Дудник и помощник командира корабля по снабжению лейтенант В. Вавилкин), также были арестованы. С приходом корабля на базу весь экипаж был размешен в казарме, взят под охрану. Саблина разжаловали, лишили наград и отправили в Москву. А из Москвы в тот же день прибыла правительственная комиссия во главе с главнокомандующим ВМФ адмиралом Флота Советского Союза Горшковым, в ее составе - начальник Главпура генерал армии Епишев, начальник политуправления ВМФ адмирал Гришанов, работники ЦК КПСС, КГБ, военной контрразведки. Экипаж был расформирован, многих офицеров уволили в запас. Матросов и старшин демобилизовали. Многие высокие флотские началь- ники были сняты с должностей или схлопотали дисциплинарные взыскания, некоторых исключили из партии. Досталось и летчикам - практически весь руководящий состав дивизии и 885 полка имели от имени главнокомандующего ВВС предупреждение о не полном служебном соответствии исполняющий обязанности командующего 15 ВА генерал- майор авиации Б.Гвоздиков был тихо уволен на пенсию по выслуге лет. Кроме того, были приняты чрезвычайные меры по исключению утечки информации, что, собственно, и окружило эту историю вереницей самых невероятных слухов. Корабль тоже был отправлен в «ссылку». В ночь на 9 ноября командира БПК «Дружный» Камчатской флотилии (однотипного «Сторожевому») стоявшего в те днина Балтике, капитана 3-го ранга А.Печкорина и замполита капитан-лейтенанта Л.Беска- равайного вызвали к себе начальник главного политуправления армии и флота маршал Епишев и главком ВМФ адмирал Горшков. Моряки получили приказ незамедлительно вместе со своим экипажем «пересесть» на «Сторожевой». В начале 1976г. они привели «Сторожевой» на Тихий океан где он встал во главе камчатской бригады противоло- дочных кораблей. О прошедшем напоминали только металлические заплатки на трубах, прикрывавшие следы ноябрьской бомбардировки. В ноябре 2002г. корабль был веден из боевого состава флота и продан в Индию на металлолом. Следствие по этому делу вела контрразведка оно было недолгим и несложным. Замполит ничего не отрицал, всю вину брал на себя и просил только, чтобы матросов Саблину было предъявлено обвинение в том, что он длительное время (с весны 1973г.) он вынашивал замыслы, направленные на насильственное изменение государ- ственного и общественного строя СССР, а затем, нарушив присягу, приступил к их практическому осуществлению и вывел корабль из подчинения командовани. Вина Саб- лина в совершенном преступлении была полностью доказана показаниями многих свиде- телей-очевидцев, многочисленными вещественными доказательствами, а также полным признанием им своей вины. В следственном деле хранится изъятое при обыске письмо Саблина родителям, датированное 8 ноября 1975г. «Дорогие, любимые, хорошие мои папочка и мамочка! Очень трудно было начать писать это письмо, так как оно, веро- ятно, вызовет у вас тревогу, боль, а может, даже возмущение и гнев в мой адрес... Моими действиями руководит только одно желание - сделать, что в моих силах, чтобы народ наш, хороший, могучий народ Родины нашей, разбудить от политической спячки, ибо она сказывается губительно на всех сторонах жизни нашего общества...» Долгое время в знаменитой «Особой папке» ЦК КПСС хранился совсекретный доку- мент. После развала СССР он (как и вся папка) был рассекречен. Вот выдержка из него: «...Комитетом Гос. безопасности заканчивается расследование уголовного дела по обвинению капитана 3-го ранга В.М.Саблина и других военнослужащих - участников преступной акции 8-9 ноября 1975г. на большом противолодочном корабле «Сторожевой». Установлено, что организатор этого преступления Саблин, попав под влияние ревизио- нистской идеологии, на протяжении ряда лет вынашивал враждебные взгляды на совет- скую действительность. В апреле 1975г. он сформулировал их в письменном виде, записал на магнитофонную ленту, а во время событий на «Сторожевом» выступил с антисоветской речью перед личным составом. Политическая «платформа» Саблина вклю- чала набор заимствованных из буржуазной пропаганды клеветнических утверждений об «устарелости» марксистско - ленинского учения и «бюрократического перерождения» государственного и партийного аппарата в СССР и призывы к отстранению КПСС от ру- ководства обществом, к созданию новой «более прогрессивной» партии. Весной 1975г. он разработал детальный план захвата военного корабля, который намеревался исполь- зовать как «политическую трибуну» для выдвижения требований об изменении государ- ственного строя в СССР и борьбы с Советской властью. Он организовал и осуществил самовольный угон большого противолодочного корабля за пределы советских террито- риальных вод. Эти его действия квалифицированы как измена Родине...» Под докумен- том стоят подписи председателя КГБ Андропова, Генерального Прокурора Руденко министра обороны Гречко и председателя Верховного Суда СССР Смирнова, на его полях стоя росписи Брежнева, Суслова, Пельше и других членов тогдашнего высшего партий- ного руководства СССР. Так что приговор Саблину был вынесен на самом высшем уровне еще до суда в точности как это бывало при Сталине в тридцатые годы. Но все же формально судьба Саблина должна была решиться на суде. Военная кол- легия Верховного Суда СССР в составе председателя генерал-майора юстиции Г.Бушуева, народных заседателей генерал-майора инженерных войск Б.Козлова, генерал-лейтенанта И.Цыганкова при секретарях полковнике М.Афанасьеве и служащем СА В.Кузнецове, с участием государственного обвинителя старшего помощника Главного Военного Прокуро- ра генерал-майора юстиции В.Шантурова и защитников адвокатов Л.Аксенова и Л.Попова на своем заключительном закрытом заседании 13 июля 1976г. точно исполнила все фор- мальности. В.Саблин был признан виновным по пункту «а» статьи 84 УК РСФСР (измена Родине) и приговорён к смертной казни. Просьбу офицера о помиловании в президиуме Верховного совета СССР отклонили. Перед расстрелом Саблину разрешили написать письмо своему сыну: «Верь, что история честно воздаст всем по их заслугам, и тогда ты никогда не усомнишься в том, что сделал ваш отец. Никогда не будь среди людей, которые критикуют не действуя. Эти лицемеры, слабые ничего не представляющие из себя люди не способны сочетать свою веру, со своими делами. Я хочу чтобы ты был храбр. Будь уверен в том, что жизнь замечательна. Верь в то, что Революция всегда побеждает.» Приговор приведен в исполнение 3 августа 1976г. Саблина похоронили в безымян- ной могиле, местонахождение которой неизвестно. Его правую руку матроса А. Шеина приговорили к 8 годам лишения свободы. Первые два года он отсидел в камере, потом его перевели в так называемый рабочий корпус в том же Лефортово, где осужденный находился еще три с половиной года. Последние два с половиной года Шеин провел в Кировской области - в лагере строгого режима. По делу к уголовной ответственности за содействие Саблину в захвате корабля и выводе его за пределы Государственной границы СССР привлекалось еще 6 офицеров и 11 мичманов, но дела в отношении их вскоре были прекращены. Сразу после распада СССР о Саблине и Шеине заговорили как о жертвах тоталитар- ного режима. В 1992г. в России впервые под председательством известного юриста С.Алексеева прошло заседание общественного суда. На нем дискутировали о событиях 8 ноября 1975г. на рейде Риги. Вердикт того суда: «Совершая высокогражданственный поступок, жертвуя собой, он служил Отечеству и народу». Правоохранительные органы трижды брались за пересмотр дела, и только в 1994г. военная коллегия Верховного суда РФ пересмотрела дело Саблина «с учётом новых обстоятельств» и переквалифици- ровала его с «измены Родине» на статьи о воинских преступлениях (превышение власти, неповиновение и сопротивление начальству), по совокупности которых изменила приго- вор на 10 лет лишения свободы, а помогавшему ему матросу Шеину наказание уменьшили до 5 лет. При этом было указано, что полной реабилитации Саблин и его соратник Шеин не подлежат. Так кто же Валерий Саблин - герой иди предатель? Вот его автобиографические данные из того же секретного доклада: «… капитан 3-го ранга Саблин В.М., 1939 г.р. русский, в КПСС состоял с 1959г. окончил ВВМУ им. Фрунзе в 1960г. до 1969г. служил на строевых должностях и с должности помощника командира сторожевого корабля Север- ного флот поступил в ВПА им. Ленина, которую окончил в 1973г. По должности аттес- товался в основном положительно. Женат. Имеет сына 1962г. рождения. Отец - капитан 1-го ранга запаса». Отец - Михаил Саблин всю войну прослужил на Северном флоте, его высоко ценил и уважал тогдашний командующий флотом адмирал Головко. Дед тоже был военным моря- ком. С раннего детства Валерий грезил морем и в 1956г. поступил в Высшее военно- морское училище им. Фрунзе в Ленинграде, где стал образцовым курсантом. Еще во время учебы в школе товарищи в шутку звали его «совестью класса». Один из его одно- классников вспоминал: «Все мы воспитывались, на социалистической и коммунистичес- кой этике. Все мы верили в нее, но Валерий был настолько честен, что хотел жить по этим идеалам». Еще одно свидетельство принадлежит А.И.Лялину - однокашнику Саб- лина по училищу: «Валерия мы называли совестью курса. Не подумайте, что он был занудой из породы завзятых отличников. Нет, он был очень живым, веселым - и в то же время очень твердым в принципах. Не вилял, не ловчил. Начальство его ценило. Он быстро стал командиром отделения, одним из первых в нашем потоке вступил в партию - еще на четвертом курсе. Мы выбрали его секретарем факультетского комитета комсо- мола...» Как вспоминает Борис Саблин, один из его братьев: «он не умел врать». Он ненавидел лицемерие во всех его проявлениях и не мог спокойно и безучастно смот- реть на несправедливость. На этой почве он часто спорил с отцом, доказывая, что так, как жила тогда страна жить нельзя. Лейтенант Саблин начал офицерскую службу в 1960г. в Севастополе, на эскад- ренном миноносце «Ожесточенный». Командовал группой управления артиллерийским огнем, затем - огневым дивизионом. Служил, что называется, не за страх, а за со- весть. Об этом говорят многочисленные благодарности командования. Однако первое повышение в звании было для него задержано почти на год. Причина была в том что лейтенант Саблин написал Хрущеву письмо в котором изложил свои мысли насчет чистоты партийных рядов. Написал как коммунист, теоретически имеющий право обра- щаться в любую партийную инстанцию. На практике все обернулось жестким внушением, смысл которого разгадать нетрудно: не высовывайся! Кажется, Саблин урок понял и с головой ушел в службу. Его прочили в командиры корабля, но он опять всех удивил - после первых десяти лет службы рапортом отпросился на учебу в Военно-политическую академию им.Ленина. И там, в Москве, тоже постигал общественные науки «за совесть», а не как типовой карьерист-зубрила. В 1973г. после окончания академии Саблин был назначен замполитом на БПК «Сторожевой». С этого момента начинается длительная и кропотливая подготовка к вос- станию. Замполит решает использовать в своей работе глубинный мотив революционных выступлений матросов в русском флоте – обостренное чувство справедливости. Каждый уходящий в отпуск матрос получал задание после возвращения подробно описать жизнь в родном городе или селе. При этом замполит обращает внимание на многочисленные примеры всякого рода несправедливостей и нарушений законности. Скоро он, а не командир корабля капитан 2-го ранга Потульный стал неформальным лидером экипажа. За два года ему удалось исподволь познакомить некоторых членов экипажа со своими воззрениями и планами переустройства общества в Советском Союзе. Трудно предполо- жить что все это прошло мимо внимания особистов, но Саблина не трогали, возможно потому что он учился с сыном начальника политуправления ВМФ адмирала Гришанова и часто бывал в их семье. В своем прощальном письме жене Саблин пишет: «Я долго был либералом, уверен- ным, что достаточно чуть-чуть кое-что подправить в нашем обществе, написать одну- две обличительные статьи, что-то или кого-то сменить. Так было примерно до 1971г. Учеба в академии окончательно убедила меня в том, что стальная государственно- партийная машина настолько стальная, что любые удары в лоб будут превращаться в пустые звуки... С 1971г. я стал мечтать о свободной пропагандистской территории корабля. К сожалению, обстановка складывалась так, что только в ноябре 75-го появилась реаль- ная возможность выступить. Что меня толкнуло на это? Любовь к жизни. Я имею в виду не жизнь сытого мещанина, а жизнь светлую, честную, которая вызывает искреннюю радость... Я убежден, что в нашем народе, как и 58 лет назад, еще вспыхнет револю- ционное сознание и он добьется коммунистических отношений в стране...» До сих пор в обществе нет (да инаверно и не может быть) единого мнения о том что же совершил Саблин подвиг или преступление. В тридцатую годовщину восстания на «Сторожевом», вице-президент общественной организации «Генералы и адмиралы за гуманизм и демократию» В.Дудник со страниц «Известий» призвал полностью реабили- тировать Саблина. Ему возразил политолог и публицист, бывший замминистра иностран- ных дел России Г.Кунадзе. Похвалив Саблина как «хорошего человека, честного, искреннего и справедливого» автор тем не менее высказался против его оправдания: «...желая своей Родине добра, Валерий Саблин совершил тяжкое преступление - поднял мятеж на военном корабле...» А вот мнение капитана 1-го ранга О.Бар-Бирюкова: «Поступок Саблина сродни подвигу лейтенанта Шмидта. Его честное имя совершенно незаслуженно предано забве- нию, а семья - опале. Пора положить этому конец! Справедливость должна восторжес- твовать - как это произошло в отношении большинства репрессированных участников кровопролитного Кронштадтского мятежа 1921г.» Вице-адмирал А.Корниенко (в 1975г. служил заместителем начальника политуправ- ления БФ) высказался так: «Ради достижения сомнительной цели Саблин поставил под угрозу жизнь всего экипажа...Сейчас некоторые хотят героизировать Саблина. Видят в его авантюре чуть ли не призыв к перестройке. Другие говорят, что это был смелый поступок... Да, в определенной степени смелый. Но чем он отличается от действий террористов - они тоже ради достижения цели идут на смертельный риск. Но при этом, ставят под удар сотни других жизней.» «Смертельный риск» это единственое что можно найти общего в действиях Саблина и террористов. Корабль был безоружен и практически не мог представлять угрозы (если не использовать его как таран). Общепринятого юридического определения поня- тия терроризм не существует. В российском праве терроризм определяется как идеоло- гия насилия и практика воздействия на общественное сознание, на принятие решений органами государственной власти, органами местного самоуправления или международ- ными организациями, связанные с устрашением населения и/или иными формами противо- правных насильственных действий. В праве США - как предумышленное, политически мотивированное насилие, совершаемое против мирного населения или объектов субнацио- нальными группами или подпольно действующими агентами, обычно с целью повлиять на настроение общества. Оставим это сравнение на совести алмирала. Но сравнение Саблина с лейтенантом Шмидтом тоже не совсем корректно. Шмидт был освобожден отставкой от присяги и сна- чала отказывался возглавить восстание, считая его преждевременным и губительным. Но, подчиняясь обстоятельствам, вынужден был согласиться на требования революцион- ных матросов. Саблин же оставался под присягой и кроме собственной рисковал жиз- нями членов экипажа (вряд ли большинство поддержавших выступление Саблина реально оценивало ситуацию). Часть экипажа которая не оказала ему поддержки вообще оказа- лась в роли заложников. Для самого Саблина Шмидт был, очевидно, примером для подражания - среди книг его домашней библиотеки сохранилась вырезка из статьи Шмидта «Депутат Революции», где рукой Саблина подчеркнуто: «...Когда провозглашен- ные политические права начали отнимать у народа, то стихийная волна жизни выделила меня, заурядного человека, из толпы, и из моей груди вырвался крик. Я счастлив, что этот крик вырвался из моей груди!...» Выступление Саблина скорее сродни «восстанию» декабристов. Судите сами. В первые десятилетия XIX в. часть представителей русского дворянства понимает губительность самодержавия и крепостного права для дальнейшего развития страны. В их среде складывается система взглядов, реализация которых должна изменить устои российской жизни но их идеи и мировоззрение не были едиными. В декабре 1925г. Петербургская группа («Северное общество») решила помешать войскам и сенату принести присягу новому царю (Николаю I). Они намеревались войти в сенат и потребовать опубликовать всенародный манифест, в котором было бы объяв- лено об отмене крепостного права и 25-летнего срока солдатской службы, о введении обязательной военной службы для всех сословий, о свободе слова и собрания, о введе- нии суда присяжных. Все правительственные чиновники должны были уступить место выборным лицам. Восставшие войска должны были занять Зимний дворец и Петропавлов- скую крепость, царскую семью должны были арестовать. Первое сущственное отличие от «восстания» Саблина в том, что декабристы были вооружены и предполагали приме- нение силы вплоть до убийства царя. Для руководства восстанием был избран диктатор - князь Сергей Трубецкой. К 11 часам утра 14 декабря 1825г. на Сенатскую площадь 30 офицеров-декабристов вывели около 3020 человек: солдат Московского и Гренадер- ского полка и матросов гвардейского Морского экипажа. К этому времени сенаторы уже принесли присягу Николаю и провозгласили его императором. Князь Трубецкой на площади не появился и восставшие полки продолжали стоять на площади, не предприни- мая активных действий, пока заговорщики пытались прийти к единому мнению о новом руководителе. Правда была дважды отбита атака конногвардейцев и смертельно ранен генерал-губернатор Санкт-Петербурга М.Милорадович пытавшийся убедить солдат вер- нуться в казармы (второе отличие). Войска, уже присягнувшие новому императору, окружили восставших. По их строю был сделан сначала залп холостыми зарядами, не произведший эффекта. После этого артиллерия ударила по восставшим картечью, ряды их рассыпались. После этого было сделано ещё несколько выстрелов по толпе состоявшей по большей части из любопытных обывателей в результате погибло 1271 человек, из которых: «39 - во фраках и шине- лях, 9- женска пола, 19- малолетних и 903- черни» (так что последствия восстания тоже существенно различаются). Тем не менее советская система сделала декабристов примером служения отечеству, а Саблина осудила как изменника. Понятно, что никакое государство не станет благодушно относиться к офицеру, вступающему с ним в политическое противоборство. Но дело в том, что в середине 70-х годов советская власть представляла собой тоталитарную однопартийную диктату- ру, которая безжалостно попирала права человека. Борьба с такой властью является не только правом, но и долгом гражданина, стоящим превыше требований военной служ- бы. Одно из положений Всеобщей декларации прав человека гласит: «...необходимо, чтобы права человека охранялись властью закона в целях обеспечения того, чтобы человек не был вынужден прибегать, в качестве последнего средства, к восстанию против тирании и угнетения». В Декларации независимости США говориться: «Когда длинный ряд злоупотреблений и насилий, неизменно подчиненных одной и той же цели, свидетельствует о коварном замысле вынудить народ смириться с неограниченным деспотизмом, свержение такого правительства... становится правом и обязанностью народа». И вот мечта Саблина сбылась!?- Режим пал, но что изменилось? Власть партап- парата сменилась властью олигархов. Наркомания, бандитизм, коррупция вышли из подполья. Что бы делал Саблин в наши дни?

В боевом составе Тихоокеанского флота есть корабль, о котором по сей день легенды переплетаются с былью, а действия его замполита капитана 3-го ранга Валерия Саблина, захватившего 9 ноября 1975 года “Сторожевой” и бросившего вызов Леониду Брежневу и его команде, не получили однозначной оценки в обществе и по сей день.

БПК “Сторожевой” после участия 7 ноября 1975 года в морском параде по случаю 58-й годовщины Октябрьской революции стоял на рейде Риги. Утром 9 ноября он должен был сняться с якоря и убыть в Лиепаю.

Справка. Большой противолодочный корабль “Сторожевой” был построен в Калининграде. Вступил в боевой состав Балтийского флота в марте 1974 года. Водоизмещение 2735/3100. Размеры: 123, 1х14,2х7,2. Вооружение: ракетно-артиллерийское, торпеды, мины. 4 газовые турбины = 52000 л. с., скорость 32 узла, автономность 30 суток. Экипаж 194 человека, из них 15 офицеров и 14 мичманов. До 1978 года “Сторожевой” и однотипные с ним корабли классифицировались как БПК, затем были переведены в класс СКР (сторожевые корабли).

Вечером 8 ноября, когда личному составу корабля уже в который раз “крутили” кинофильм “Броненосец Потемкин”, замполит капитан 3-го ранга Валерий Саблин изолировал командира “Сторожевого” капитана 2-го ранга А. Потульного в гидроакустическом посту, заперев его там на замок, собрал офицеров и мичманов в кают-компании и выступил перед ними со своим видением ситуации, складывающейся в Советском Союзе. Он говорил об отходе руководства страны от ленинских принципов в строительстве социализма, бюрократизме, очковтирательстве и приписках, использовании служебного положения партийно-советскими бонзами в личных целях, злоупотреблениях в торговле и правоохранительных органах, попрании социальной справедливости в советском обществе, что вызывает ропот и недовольство у населения страны. Как выход из сложившейся ситуации капитан 3-го ранга Валерий Саблин предложил ранним утром 9 ноября сняться с якоря, объявить “Сторожевой” независимой территорией и идти в Кронштадт, где потребовать от имени экипажа у руководства партии и государства предоставить ему возможность выступлений по центральному телевидению с изложением своих взглядов. По предложению замполита по данному вопросу было тут же проведено голосование. Не разделявшие взглядов В. Саблина 10 офицеров (большинство) и 5 мичманов из 14, чтобы потом в случае чего они не понесли ответственности, были изолированы в каютах.

Справка. Саблин Валерий Михайлович, капитан 3-го ранга, заместитель командира БПК “Сторожевой” по политической части. Родился в 1939 году в семье потомственного военного моряка. Член КПСС с 1959 года. В 1960 году окончил Ленинградское высшее военно-морское училище им. Фрунзе. До 1969 года проходил службу на строевых должностях и с должности помощника командира сторожевого корабля Северного флота поступил в военно-политическую академию им. Ленина, которую окончил в 1973 году. В августе этого же года назначен замполитом на БПК “Сторожевой”. По службе аттестовывался положительно. Женат. Сын 1962 года рождения.

В 23 час. 20 мин. по сигналу “Большой сбор” были построены матросы и старшины, к которым также обратился замполит со своей программой, заметив, что предполагаемые действия нарушением присяги и изменой Родине не являются и что он всю ответственность за акцию берет на себя. На вопрос: где находится командир и разделяет ли он планы замполита, Валерий Саблин честно ответил, что командир корабля его не поддерживает, в связи с чем временно изолирован.

Затем было проведено голосование среди матросов и старшин, часть из которых согласилась с предложением своего замполита, другая его не поддержала, основная масса вообще оказалась пассивной, не высказав своей позиции. После этого экипажу была дана команда: “Отбой!”

В 23 час. 30 мин. со “Сторожевого” сбежал старший лейтенант В. Фирсов. Спустившись по швартовому канату на бочку, он перебрался на стоявшую по соседству подводную лодку “Б-49”, где сообщил ее командиру о бунте на корабле. Вызванный катер доставил Фирсова на берег, где он рассказал о событиях на “Сторожевом” начальнику штаба 78-й бригады кораблей охраны водного района и особисту этой бригады.

Как только стало известно об исчезновении старшего лейтенанта Фирсова, Саблин решил, не дожидаясь утра, выйти в море. Около 3 часов 9 ноября 1975 года “Сторожевой” снялся с бочек и направился в Рижский залив. В это время покинуть корабль удалось еще одному члену экипажа - старшине 1-й статьи Ю. Шевелеву, который, как и старший лейтенант В. Фирсов, спрыгнул на бочку, откуда потом был доставлен катером на берег.

Спустя час заместитель командира корабля по политической части капитан 3-го ранга Валерий Саблин попытался выйти открытым текстом в эфир со своим обращением к народу Советского Союза. Однако шифровальщик отказался делать это, сославшись на то, что в таком случае будут рассекречены шифры, надо будет их менять на флоте, что принесет весьма существенный ущерб казне...

И тогда мятежный замполит обратился к соотечественникам по засекреченной связи: “Всем, всем, всем! Говорит БПК “Сторожевой”...” После чего изложил свою боль за страну и план действий, закончив обращение мольбой-призывом: “Поддержите нас, товарищи!”

Страна, понятно, сей крик души не услышала.

А вот главком ВМФ СССР, в адрес которого Саблин также передал телеграмму со своими предложениями и требованиями, был в шоке, как и министр обороны... О невероятном ЧП не сразу решились сообщить Леониду Ильичу. А когда наконец доложили, Брежнев долго ругался и в адрес главкома ВМФ С. Горшкова, и в адрес старого фронтового друга министра обороны СССР маршала А. Гречко. И лишь после этого генсек одобрил и утвердил приказ министра обороны: остановить мятежный корабль любой ценой. В случае неповиновения - уничтожить!

“Брать” “Сторожевой” были посланы дежурная корабельная ударная группа Балтийского флота, 2 пограничных сторожевых корабля, а также авиация, в т. ч. стратегическая, так как Москва после случившегося перестала доверять флоту. Все эти силы готовы были в соответствии с приказом уничтожить взбунтовавшийся корабль, который, как было объявлено вышестоящим командованием, намерен уйти в Швецию, а заодно и все живое вокруг... И когда “Сторожевой” не внял приказу застопорить ход и предупреждению в случае неповиновения применить против него оружие, по курсу корабля, а затем и по нему самому был открыт пулеметно-артиллерийский огонь, с “Ту-95” полетели авиабомбы, в результате чего БПК получил более 30 пробоин. “Сторожевой” упрямо шел вперед, в бой не вступал.

Тем временем группа матросов во главе со старшиной 1-й статьи В. Копыловым, видя, что дело принимает весьма крутой оборот, предприняла попытку освободить командира. Но у них на пути встал ближайший помощник В. Саблина матрос Александр Шеин, предложивший для начала выслушать мнение замполита, находившегося на командирском мостике. Матросы согласились с Шеиным, но когда он убыл к Саблину, они открыли командира. Капитан 2-го ранга А. Потульный тотчас приказал вскрыть арсенал и вооружить всех, кто поддерживал его, а затем, ворвавшись на главный командный пункт корабля, выстрелил в своего замполита из пистолета. Как потом скажет Потульный: “Опасаясь, что вдруг Саблин будет стрелять, я целился ему в печень, но подумав, что он будет нужен следствию, выстрелил в ногу...”

Раненого Саблина арестовали, приставив к нему вооруженный караул. То же самое сделали и с его сторонниками.

В 10 час. 32 мин. 9 ноября “Сторожевой” по приказу капитана 2-го ранга А. Потульного застопорил ход. Командир доложил командованию по радио, что бунтовщики арестованы, он приступил вновь к исполнению своих обязанностей и ждет указаний.

Вскоре к кораблю подошел катер, и суровые люди в штатском приняли со “Сторожевого” к себе на борт капитана 3-го ранга В. Саблина и его сторонников, всего 11 человек.

С оставшимися на корабле еще неделю вели “разборки” высокопоставленные члены специально созданной комиссии, в результате чего личный состав большого противолодочного корабля “Сторожевой” раскаялся и “выражал возмущение предательским действиям Саблина и просил заверить министра обороны, ЦК КПСС и лично товарища Брежнева Л. И. в том, что матросы, старшины, мичманы и офицеры глубоко осознали свое временное заблуждение и готовы к выполнению своего воинского долга”.

Сразу после этого экипаж “Сторожевого” был расформирован, корабль передан новому экипажу. На флоте приняли строжайшие меры к исключению утечки информации по факту этого ЧП.

“Сторожевой” принял экипаж моряков-тихоокеанцев, подвернувшихся начальству под руку: они прибыли получать новый для ТОФ корабль и оказались как нельзя кстати. Мятежный БПК был убран с глаз долой подальше от военного и партийно-советского руководства страны - на Камчатку.

Автору этих строк вскоре после описываемых событий довелось служить “в краю вулканов”. Несмотря на строжайшее табу о ЧП на “Сторожевом”, кое-какая информация все-таки просочилась из-под завесы тайны и ходила во флотских кругах. Правда, она была далека от реальности и походила на легенду, что по обыкновению случается всегда, когда нет доступной достоверной информации: мол, корабль был захвачен прибалтийскими националистами из числа офицеров БПК, которые, перебив командование и обманув экипаж, пытались угнать его в Швецию. Однако наша славная авиация атаковала супостатов и не позволила им уйти за кордон...

Возможно, понимая, что, несмотря на все старания, “шила в мешке” не удастся утаить, эта версия событий была спущена сверху, что, по мнению руководства, было более приемлемо, дескать, проклятые националисты свирепствуют в дружной семье братских народов, чем позволить людям узнать правду о мятеже с политической подоплекой русского замполита...

9 месяцев длилось следствие по факту событий 9 ноября 1975 года на БПК “Сторожевой”. В конце концов всех, кроме капитана 3-го ранга В. Саблина и матроса А. Шеина, по приказу свыше отпустили из Лефортово с миром. Они признали себя во всем виновными и глубоко раскаивались. Саблин и Шеин остались. Они должны были понести суровое наказание, чтобы впредь другим неповадно было покушаться на устои Системы. Уголовное дело № 131 составило 40 томов (как недавно сообщалось, гриф секретности с него не снят до сих пор). На Лубянке сам факт военного мятежа на боевом корабле старались оставить “за кадром”.

Как свидетельствовал уже в наши дни бывший старший следователь КГБ СССР Олег Добровольский в документальном фильме “Русская трагедия”: “В предъявленных обвинениях Саблин признал себя частично: в нарушении присяги, захвате власти на корабле, изоляции командира, умышленном неподчинении приказу остановиться, во внесении раскола в экипаж... Вместе с тем он не считал себя изменником Родины, утверждал, что старался действовать на благо Родины”.

Отверг замполит и обвинения в том, что он хотел угнать корабль в Швецию, что подтверждали и его товарищи-свидетели, как и не призывал перейти на сторону врага...

Выступление капитана 3-го ранга В. Саблина не было стихийным. Крамольные мысли его стали посещать после расстрела рабочей демонстрации в июне 1962 года в Новочеркасске, что жизнь людей в Советском Союзе далека от провозглашенных принципов социальной справедливости. А в 1973 году, после окончания военно-политической академии, он вплотную занялся вопросом, как донести до народа “голос правды”, что в конечном счете стоило ему жизни.

Валерий Саблин заканчивал военно-морское училище в Ленинграде на набережной мятежного лейтенанта Шмидта, портрет которого после ареста обнаружили в его каюте...

Братья Валерия Саблина Борис и Николай впоследствии говорили о нем так: “Люди его характера не выдерживали в той системе и либо спивались, либо диссидентствовали и сидели в лагерях. Он пытался крикнуть слова правды, но ему не дали этого сделать...”

Захвати корабль по пьянке, судьба Саблина была бы, думается, не столь трагична.

Пятью годами раньше, в июле 1970 года, адмирал Байков - командир Ленинградской военно-морской базы и первый секретарь Ленинградского обкома КПСС Толстиков, упившись “вусмерть”, захватив военный корабль и угрожая расправой пытавшемуся было воспрепятствовать экипажу, угнали его... в Финляндию, совершив тем самым по сути террористический акт.

Добрые финны, “повязав” высокопоставленных советских бонз, вернули их вместе с кораблем на Родину.

В отличие от случая с Саблиным, когда толком никто не знал, что же случилось на “Сторожевом”, инцидент 1970 года на все лады комментировался различными “вражьими голосами”: еще бы, такой забавный сюжетец из жизни советов!

И что же стало с угонщиками военного корабля, наделавшими столько шума на весь мир? Да ничего особенного: адмирала просто изгнали с флота, а вожак ленинградских коммунистов товарищ Толстиков отправился послом в Китай...

А что? “Политики” в их действиях не усмотрено, против системы они не выступали. А угон за границу корабля... С кем по пьянке причуд не случается?!

Заместитель командира по политической части БПК “Сторожевой” капитан 3-го ранга Валерий Саблин, будучи абсолютно трезвым, пошел напролом против системы. И она уничтожила его.

В июле 1976 года военная коллегия Верховного суда СССР “с учетом тяжести совершенного изменником Родины Саблиным преступления” приговорила его к исключительной мере наказания - расстрелу.

Его “активный пособник” Шеин был осужден к 8 годам лишения свободы с отбыванием первых 2 лет в тюрьме. (На самом деле А. Шеин отсидел 5,5 года в тюрьме и 2,5 года в колонии строгого режима. - Авт.)

Ну а “Сторожевой” по-прежнему в строю, охраняет дальневосточные морские рубежи России. И лишь “заплатки” на местах пробоин, полученных кораблем в ноябре 1975 года, напоминают сведущим людям о былых трагических событиях...

О событиях 8-9 ноября 1975 года на большом противолодочном корабле (БПК) "Сторожевой" широкой общественности известно очень мало. Брежневская власть трусливо скрыла от народа политическое выступление на военном корабле. Разлагающимся советским номенклатурщикам не нужны были герои и революционеры. Им требовались холуи и винтики системы. Советская армия и военно-морской флот тех лет пестовали и возносили в верха именно таких. Шаркуны-генералы, карьеристы-офицеры и лицемеры-замполиты изгадили прекрасный образ советского воина. Не случайно, что 16 лет спустя наши доблестные защитники Родины безропотно проглотили развал Советского Союза и позволили изменникам-правителям и оголтелым "демократам первой волны" вывалять себя в дерьме и фактически уничтожить нашу армию как таковую. Однако был и среди них честный и мужественный человек, который уже тогда, в середине 70-х годов, понимал, что маразматическая КПСС ведёт страну к пропасти. Капитан III ранга, замполит БПК "Сторожевой" Валерий Саблин ценой своей жизни пытался открыть глаза соотечественникам на гнилость и никчёмность брежневского режима.

Незадолго до полуночи с 8 на 9 ноября вахтенный офицер подводной лодки, дежурной по рейду на реке Даугава у Риги, где стояли корабли морского парада в честь праздника Октябрьской революции, заметил человека на якорной бочке, размахивающего руками. Его сняли и доставили на борт подлодки. Он сообщил командиру лодки капитану II ранга Светловскому, что он, старший лейтенант Фирсов, сбежал с БПК "Сторожевой", чтобы сообщить о бунте который поднял замполит корабля капитан III ранга Саблин. По словам беглеца, тот арестовал командира и собирается угнать корабль.

Светловский не поверил этому дрожащему то ли от холода, то ли от страха, то ли с похмелья человеку. Он знал Саблина. Хотя тот и замполит, но отличный моряк, не выскочка, не карьерист, прошел все ступеньки морской боевой службы, мог бы и сам стать командиром корабля, но предпочел перейти в комиссары. Саблин был замполитом по призванию: он верил, что революционные помыслы чисты - их пачкают, искажают, делают ничтожными примазавшиеся к революции мерзавцы. В Военно-политическую академию он поступил, сломав свою командирскую карьеру, лишь для того, чтобы лучше знать революционную теорию. Возможно, он пожалел об этом шаге, но не из-за погубленной карьеры: ни на одном из кораблей, где ему довелось служить, Саблин не встречал такой своры отъявленных приспособленцев, как в аудиториях политакадемии. Но Саблин не испортился в их среде. Упрямо продолжая конспектировать классиков марксизма, он записал на полях цитату из Бердяева: "Человек может и часто должен жертвовать своей жизнью, но не личностью".

Пока командир лодки думал, последовал доклад вахтенного офицера: "Сторожевой" снимается с якоря!

Узнав о побеге Фирсова, Саблин не стал менять решения. Внезапность была утрачена, однако отступать было поздно, мосты сожжены. Снявшись с якоря, БПК неожиданно вышел из парадного строя кораблей, чудом развернулся в узкой реке и, набирая скорость, двинулся в Рижский залив. С корабля в эфир понеслись радиограммы в адрес центральных партийных и советских органов, в которых содержались политические требования. Саблин объявлял, что берёт курс на Ленинград, идет в Неву к стоянке "Авроры" и требует дать одному из членов команды выступить по Центральному телевидению и радио, чтобы сообщить народу, что подвигло его к этому выступлению и чего добивается экипаж "Сторожевого".

Командование Балтийского флота впало в состояние ступора. Адмиралы отчаянно трусили и не решались ни на какие действия. Однако мятеж на военном корабле скрыть было невозможно, к тому же, зная Саблина, они были уверены, что он будет действовать до конца.
Капитан III ранга Валерий Саблин давно вынашивал свою идею. План, придуманный им, был авантюрным и не предусматривал тщательной подготовки. Замполит, кумиром которому служил лейтенант 1-й русской революции Шмидт, рассчитывал на силу своего слова и революционный порыв матросов. Вечером 8 ноября, когда экипаж смотрел фильм "Броненосец Потёмкин" (потом следствие так и не сможет установить, было ли это случайным совпадением, или у Саблина были на корабле невыявленные сообщники), замполит доложил командиру корабля капитану Потульному, что в радиорубке гидроакустики устроили жуткую пьянку. Командир, красный от гнева, бросился туда, но как только он оказался в радиорубке, замполит захлопнул и задраил за ним дверь. Ошалевший Потульный обнаружил на столе письмо Саблина, адресованное ему, в котором комиссар объяснял причины своего поступка.

После этого капитан III ранга вошёл в кают-кампанию и выступил с речью перед офицерами и мичманами "Сторожевого". Их было 29 человек (15 офицеров и 14 мичманов) против одного Саблина. Замполит объявил, что принял командование кораблем и намерен вести его в Ленинград, чтобы оттуда обратиться к народу с воззванием: "Отечество в опасности, власти погрязли во лжи, грязи и коррупции, нам нужна демократия, свобода слова, очищение". Саблин процитировал Ленина, Маркса и революционеров-демократов и сказал, что советское государство не имеет права отходить духа и принципов Октябрьской революции. (Позже, на следствии, один из перетрусивших офицеров на следствии покажет, что капитан III ранга выбирал цитаты тенденциозно.) Присутствующие молчали, лишь несколько офицеров и мичманов заявили о том, что разделяют во многом убеждения Саблина. Однако никто не пожелал помогать ему вести корабль в Ленинград. Тогда Валерий предложил всем, кто с ним не согласен, провести некоторое время под замком. Все 29 человек трусливо потопали в трюм, чтобы, отсидевшись там, и дальше писать в своих анкетах "не был, не состоял, не участвовал".

Затем Саблин обратился к матросам (165 человек). Он говорил о коррупции в верхах, о том, что власти транжирят национальные богатства России, разоряют страну и ее народ - необходимо выступить по телевидению, рассказать правду и добиться, чтобы страной руководили честные люди, а не ставленники семейных политических династий. На следствии матрос по фамилии Шеин показал: "После его выступления началось всеобщее воодушевление. То, о чем мы толковали меж собой в курилках, вдруг прозвучало во всеуслышание. Это было как праздник. Чувство достоинства пробудилось в каждом. Мы людьми себя почувствовали". Из всех лишь Шеин пошёл за Саблиным сознательно, осознавая последствия. Для остальных это был минутный порыв, надежда на осуществление мечты, разогретая фильмом о восстании на броненосце. Впоследствии почти все из них отрекутся от своего "да" (кто добровольно, кто под давлением) и осудят замполита. На его стороне останется лишь 18 матросов.

"Сторожевой" вышел в Рижский залив. Однако далеко уйти беглецу не удалось. На рассвете за ним была послана погоня: авиаполк (в полном составе), корабли Балтийского флота, пограничные корабли КГБ и катера. В действиях преследующей стороны было много бестолковщины. Долгое время никак не удавалось определить местонахожение "Сторожевого". Командование предполагало, что Саблин будет прорываться в шведские территориальные воды. Поэтому БПК ждали в районе шведского острова Готланд. Лётчики несколько раз ошибались, принимая за "Сторожевой" корабли преследования. В одном случае пилот стал бросать бомбы по курсу корабля-пограничника, на что тот ответил ожесточённым огнём зенитных пулемётов. К счастью, мимо цели, что впрочем неудивительно: пограничник впервые вёл огонь по боевому самолёту, к тому же прекрасно управляемому.

Около 9 утра 9 ноября БПК был обнаружен в Ирбенском проливе. На предложение сдаться корабль не ответил. Сторожевики открыли огонь по надстройкам. Получив повреждения, БПК, тем ни менее, не отвечал. Он уходил дальше и пытался вырваться из пролива в открытое море. Саблин не хотел кровопролития. Су-24 сбросил бомбы по курсу "Строжевого", зенитные автоматы БПК, которые могли снести 6 самолётов из 9 за один заход, молчали. Лучший лётчик авиаполка Поротиков (потом получивший за это награду) положил бомбу точно под корму. В результате этого оказались повреждены винт и руль: "Сторожевой" потерял управление и перешел на беспомощную циркуляцию. Саблин понял, что его затея провалилась, холодный, свинцовый Ирбенский пролив стал последней точкой его пути. Катера приблизились к борту корабля вплотную и высадили на него десант. Освобождённый командир БПК Потульный взбежал на мостик и поверг замполита на палубу, ранив того в ногу из пистолета. Так бунт на "Сторожевом" был подавлен.
Саблина ждало следствие, на котором он вёл себя мужественно и решительно отверг домыслы о том, что его целью был угон корабля в Швецию. Через полгода он был расстрелян по приговору Военной коллегии суда. Так завершился жизненный путь Валерия Саблина, идеалиста-революционера, родившегося в не своё время.

Сохранилась кассета с фрагментами обращения замполита к народу: "Здравствуйте, товарищи! Я обращаюсь к тем, кто революционное прошлое нашей страны чувствует сердцем, кто критически, но не скептически оценивает настоящее и кто честно мыслит о будущем нашего народа. Говорит большой противолодочный корабль "Сторожевой". Мы обратились через Командующего флотом к Центральному Комитету КПСС и Советскому правительству с требованием дать одному из членов нашего экипажа выступить по Центральному радио и телевидению с разъяснением советскому народу целей и задач нашего политического выступления. Мы не предатели Родины и не авантюристы, ищущие известности любыми средствами. Назрела крайняя необходимость открыто поставить ряд вопросов о политическом, социальном и экономическом развитии нашей страны, о будущем нашего народа, требующих коллективного, именно всенародного обсуждения без давления государственных и партийных органов. Мы решились на данное выступление с ясным пониманием ответственности за судьбу Родины, с чувством горячего желания добиться коммунистических отношений в нашем обществе".

После казни Саблина прошло 29 лет. Нашу армию и флот практически уничтожили, над военными поизмывались всеми мыслимыми и немыслимыми способами, вываляли в грязи и вышвырнули вон как отработанный материал. Однако капитан III ранга Валерий Саблин с БПК "Сторожевой" до сих пор (!!!) остаётся единственным офицером, решившимся на открытое выступление во благо Родины и во имя справедливость нашего общества.

19.11.10
В ноябре 1975 года троим морякам удалось предотвратить угон на Запад большого противолодочного корабля «Сторожевой» Балтийского военно-морского флота. Один из них – житель приднестровского города Дубоссары Александр Миронов, ныне возглавляющий местную самостоятельную военизированную пожарную часть. 35 лет назад он служил на «Сторожевом» старшим командиром радиометристов-артиллеристов.
В эксклюзивном интервью «Новому Региону» бывший моряк рассказал, что его срочная служба тогда закончилась 1 ноября, но он собирался продолжить службу в торговом флоте, для чего обязательным условием было вступление в ряды КПСС. 11 ноября Миронов в качестве кандидата на прием в партию должен был предстать перед партийным бюро.
«7 ноября наш корабль, только что вернувшийся из большого плавания по Атлантике, участвовал в военно-морском параде в Риге. После завершения торжеств на судне началось что-то непонятное. Замполит, капитан третьего ранга Валерий Саблин с группой единомышленников хитростью сумел отстранить от управления кораблем командира и изолировать его в одном из помещений за двумя люками. В кают-компаниях были закрыты офицеры и мичманы, у дверей была выставлена охрана. Матросам Саблин заявил, что направляется в Кронштадт, но на самом деле корабль взял курс на Швецию», – рассказал Миронов.
Он уточнил, что его судно было секретным из-за уникальной системы обнаружения «свой-чужой», которая являлась предметом особого интереса западных разведок.
«Попади она в их руки – под удар была бы поставлена вся обороноспособность стран Варшавского договора», – сказал бывший моряк, уточнив, что корабль называли «убийцей авианосцев», и перед ним не могло устоять ни одно из морских судов.
«Мы с Виктором Копыловым из Костромской области и матросом Алымовым из Азербайджана (имени уже не помню) стали составлять план, как спасти командира, экипаж и предотвратить угон. Сначала у нас возникла мысль бросить кислородный баллон в дымовую трубу. Но потом от нее отказались, так как рядом с машинным отделением находились ракетные погреба, и это могло привести к гибели корабля и команды. После недолгих размышлений решили попробовать нейтрализовать охрану у помещения, где был закрыт командир. Нам удалось обезоружить часовых, вооруженных пистолетами «ТТ», а затем освободить офицеров и мичманов. После этого командир проник в рубку управления и в завязавшейся схватке с замполитом ранил его в ногу», – вспоминает Миронов.
Позже моряку и его товарищам стало известно, что Генеральный секретарь КПСС Леонид Брежнев, узнав об угоне корабля, приказал его уничтожить. В то время «Сторожевой» находился уже недалеко от шведских территориальных вод.
«Для выполнения этой задачи была поднята авиаэскадрилья. Окончательно расстрелять остатки судна должны были надводные корабли. Командир эскадрильи уже отдал своей группе команду «Товсь!», но перед тем, как сказать «Пли!», заметил, что на корабле поднят советский флаг. Его в последнюю минуту сумел поднять Виктор Копылов. На запрос о новых данных Центр подтвердил приказ об уничтожении, но пока самолеты выполняли боевой разворот, корабль также начал разворот, чтобы взять курс на СССР», – сказал Миронов.
Он подчеркнул, что в советские времена инцидент на Балтике засекретили. Тогда весь экипаж корабля – свыше 340 человек – был снят прямо в море и рассредоточен по различным уголкам страны. Все моряки были разжалованы и исключены из рядов партии и комсомола.
«Я сам несколько месяцев провел в Ворошиловских казармах в Риге. Для меня отвели целый этаж, где стояла одна койка и тумбочка. Было запрещено разговаривать, писать письма и звонить. Мятежник Саблин вскоре был расстрелян по обвинению в измене Родине. С членов бывшего экипажа взяли расписку о неразглашении государственной тайны. Была придумана специальная легенда прикрытия, в соответствии с которой на корабле матросы устроили пьяный дебош. Впервые об этом единственном на советском военном флоте ЧП такого масштаба сообщила «Комсомолка» в 1991 году. Правда, журналисты тогда пытались представить Саблина как инакомыслящего и обелить его действия. Повторное рассмотрение этого дела уже в период президентства Путина закончилось подтверждением первоначального приговора», – заметил собеседник «Нового Региона».
Позже Александр Миронов встречался с главнокомандующим Военно-морским флотом СССР, адмиралом Сергеем Горшковым и начальником Главного политического управления Советской Армии и Военно-морского флота, генералом армии Алексеем Епишевым, который отметил, что геройский поступок группы моряков достоин высокой награды, но это невозможно, так как на флоте произошло крайне позорное ЧП.
«Он не конкретизировал, но я понял, что речь шла о поведении десятков офицеров и мичманов, не оказавших никакого сопротивления угонщику и позволивших загнать себя под стражу», – отметил моряк.
Сейчас Миронов с горечью вспоминает, что его мечта о море после этого стала несбыточной. «После всего пережитого на корабле мне не поверили, поэтому в Компартию я больше не вступал, пропало желание, хотя позже и предлагали», – рассказал он. Вернувшись домой, Александр посвятил себя противопожарному делу, которому уже отдал 36 лет жизни.
Миронов добавил, что в приднестровском селе Терновка живет еще один член экипажа этого знаменитого корабля – Николай Горенко, который по сей день не знает, куда его отправили служить после инцидента на корабле.
«После долгого перелета на самолете его пересадили на собачью упряжку и привезли на радиолокационную станцию где-то на крайнем севере. Он должен был следить за дизель-генератором, работавшим в автоматическом режиме. На этом объекте больше не было никого. Раз в неделю один и тот же военнослужащий привозил провиант и убеждался, что бывший матрос жив. Спустя несколько месяцев Горенко вывезли так же, как и привезли, и отправили домой», – отметил собеседник агентства.
Сегодня, считает Александр Миронов, бывшие участники этого события уже могут забыть легенду прикрытия, которую придумали чекисты и которую ежегодно раз в год нужно было «сдавать» как экзамен в Комитете Госбезопасности.
Проект «1135», к которому относился «Сторожевой» в те годы был лучшим и суперсовременным достижением советского военного кораблестроения: водоизмещение – 3200 тонн, максимальная скорость – 32 узла (у авианосца – 30), 4 главных двигателя, газотурбинная установка, мощнейшее вооружение. Командующий Камчатской флотилией (впоследствии первый зам. главкома ВМФ) Иван Капитанец сообщал руководству: «Мы располагаем разведданными по США: они восхищены нашими сторожевыми кораблями и называют их легкими крейсерами».
«Сторожевой» нес на себе грозное противолодочное оружие: 4 ракетоторпеды с большой дальностью стрельбы (35 – 50 км); 2 РБУ (реактивные бомбовые установки), стреляющие на 6 тысяч метров; 2 торпедных аппарата по 4 торпеды (для поражения подводных и надводных целей); 2 ракетных комплекса «Оса» (40 зенитных управляемых ракет); 2 двухорудийные артиллерийские башенные установки; современнейшее радиоэлектронное оборудование «Муссон», «Оса», станции поиска и помех (из-за них у противника начинались галлюцинации – в одной точке «возникало» 10 – 15 одинаковых кораблей).
NR2.Ru::: Житель Дубоссар и двое его товарищей 35 лет назад спасли от передачи Западу сверхсекретную советскую военную систему опознавания «свой-чужой» / 19.11.10 / Новый Регион – Приднестровье
______________________________________________________________________________________
Что-то подводит старого моряка память
- корабль называли «убийцей авианосцев», и перед ним не могло устоять ни одно из морских судов
-машинное отделение
- весь экипаж корабля – свыше 340 человек – был снят прямо в море и рассредоточен по различным уголкам страны.
- в завязавшейся схватке с замполитом...
Интересно, а сами материалы следствия еще засекречены?

В ночь с 8 на 9 ноября 1975 года в советском ВМФ произошло беспрецедентное ЧП: большой противолодочный корабль «Сторожевой» после участия в военно-морском параде в Риге самопроизвольно снялся с якоря и взял курс в Ирбенский пролив. Спрыгнувший с борта и перебравшийся на стоящую на рейде подводную лодку комсорг «Сторожевого» сообщил, что замполит экипажа капитан третьего ранга Валерий Саблин с группой сообщников арестовал командира корабля, запер в каютах большую часть офицеров и объявил о намерении идти в Кронштадт и выступить с телеобращением к советскому народу о необходимости смены политического курса в стране.

О ЧП сразу же было доложено командующему Балтийским флотом, затем и главкому ВМФ. За «Сторожевым» устремились боевые корабли. На них поступил приказ главкома: «С выходом на визуальный контакт применить артиллерийское оружие с целью остановки корабля. Первый залп дать впереди по курсу, последующие — по винтам». После применения оружия «Сторожевой» остановился. На него высадилась группа пограничников. Саблин и его сообщники были арестованы.

Об этом случае уже немало написано статей и даже книг. Но страсти вокруг него не стихают. Можно услышать диаметрально противоположные оценки этого события даже в среде флотских офицеров. Интересно, что героизация Саблина началась после 1991 года, в советское время общественное мнение в военно-морских коллективах было единодушным: военный преступник! Правда, тогда информация о происшедшем была очень ограниченной.

В 1975 году я служил на Каспийской военной флотилии в звании старшего лейтенанта. Помню, что слухи о «восстании» на «Сторожевом» докатились до нас уже в конце ноября. Они воспринимались как навет на «здоровую флотскую действительность», поскольку в то время просто невозможно было поверить в такую дикую историю. Но в августе 1976 года появилось первое и единственное официальное подтверждение: до офицерского состава довели совершенно секретный приказ, в котором сообщалось о пресечении попытки капитана третьего ранга Саблина увести корабль в Швецию и о расстреле по приговору суда зачинщика «бунта».

Позже мне доводилось слышать рассказы о случившемся непосредственных свидетелей тех событий. Из них сложилась такая картина.

Потомственный флотский офицер Валерий Саблин задолго до 8 ноября 1975 года высказывал недовольство тем, что в стане хорошо живет только партийная верхушка, а простому люду не хватает элементарной колбасы, в чиновничьей среде процветает блат, взяточничество. Сведения об этих настроениях доходили до особистов, но Саблина не трогали, поскольку он сам считался «блатным», был вхож в семью тогдашнего начальника политуправления ВМФ адмирала Гришанова .

Наконец, Саблин созрел для того, чтобы заявить о себе на всю страну. Он заранее подготовил несколько человек к «бунту», убедив их в благих намерениях. 8 ноября сложилась благоприятная для выступления обстановка: на берег сошли старший помощник командира корабля, механик, секретарь парторганизации.

Все началась с того, что Саблин зашел в каюту командира корабля капитана 2 ранга Потульного и доложил, что в одном из корабельных помещений творятся страшные беспорядки. «Что именно?» — спросил командир. «Я прошу вас пройти и посмотреть. Словами это не передать!» — ответил Саблин. Как только командир спустился по трапу в помещение, Саблин закрыл дверь на замок. Сторожить Потульного замполит выставил своего сообщника — корабельного библиотекаря и по совместительству киномеханика старшего матроса Шеина , вооружив его пистолетом.

К морякам экипажа, построившимся по команде «Большой сбор!», Саблин обратился с краткой речью (более подробное выступление было записано на магнитофонные ленты и несколько раз за ночь передано по внутрикорабельной трансляции). Вот фрагменты, впоследствии представленные на суде: «Напряженно и долго думая о дальнейших действиях, принял решение: кончать с теорией и становиться практиком. Понял, что нужна какая-то трибуна, с которой можно было бы начать высказывать свои свободные мысли о необходимости изменения существующего положения дел. Лучше корабля, я думаю, такой трибуны не найдешь. А из морей лучше всего — Балтийское, так как находится в центре Европы. Никто в Советском Союзе не имеет и не может иметь такую возможность, как мы, — потребовать от правительства разрешения выступить по телевидению с критикой внутреннего положения в стране… Наша цель — поднять голос правды… Наш народ уже значительно пострадал и страдает из-за своего политического бесправия… Только узкому кругу специалистов известно, сколько вреда принесло и приносит волюнтаристские вмешательства государственных и партийных органов в развитие Вооруженных Сил и экономику страны, в решение национальных вопросов и воспитание молодежи… Предполагается, что, во-первых, нынешний госаппарат будет основательно очищен, а по некоторым узлам — разбит и выброшен на свалку истории, так как глубоко заражен семейственностью, взяточничеством, карьеризмом, высокомерием по отношению к народу. Во-вторых, на свалку должна быть выброшена система выборов, превращающая народ в безликую массу. В-третьих, должны быть ликвидированы все условия, порождающие всесильность и бесконтрольность гос- и партаппарата со стороны народных масс…»

Саблин довел до моряков план действий: «Сторожевой» идет в Кронштадт, а потом в Ленинград — город трех революций, с тем, чтобы начать там новую, четвертую революцию по исправлению допущенных руководством страны ошибок. Выступление «Сторожевого» должно найти поддержку военных моряков в Кронштадте и Ленинградской военной-морской базе, а также у трудящихся ленинградских заводов и предприятий, перед которыми Саблин, добившись у правительства страны права выступить по телевидению, намерен изложить свои взгляды.

«За» высказались три лейтенанта и несколько мичманов. Всех, кто был не согласен и выступил против, под угрозой оружия Саблин и Шеин закрыли в трюме. Для простых матросов Саблин был начальником, и они стали выполнять его команды по управлению кораблем до тех пор, пока это происходило в рамках профессиональных инструкций. Когда же они увидели, что по «Сторожевому» стреляют свои же корабли, моряки взбунтовались уже против Саблина, освободили командира и других арестованных офицеров. 9 ноября в 10 часов 35 минут на командный пункт Балтийского флота пришла радиограмма от командира «Сторожевого»: «Корабль остановлен. Овладел обстановкой. Жду указаний командующего флотом». Через 20 минут на борт поднялись пограничники. Первая часть драмы была закончена.

Из Москвы в тот же день прибыла правительственная комиссия во главе с главнокомандующим ВМФ адмиралом Флота Советского Союза Горшковым , в ее составе был и начальник политуправления ВМФ адмирал Гришанов. На первом же допросе Саблин, обращаясь к Гришанову, заявил: «Вы же знаете меня хорошо, я учился с вашим сыном, часто бывал в вашей семье». Гришанова тут же вывели из состава комиссии.

После длительного расследования освободили всех офицеров и мичманов. Многих из них разжаловали, других назначили с понижением. Большинство уволили в запас. На «Сторожевом» срочно заменили экипаж, заправили топливом, погрузили боезапас, продовольствие, и он вышел в море для участия в учениях.

Всем уволенным офицерам «Сторожевого» предоставили жилье. Жене Саблина в Калининграде выделили квартиру. Одно время она работала официанткой в ресторане «Москва». Сын Саблина поступил в высшее военно-морское училище.

Саблина приговорили к высшей мере наказания, Шеина к 8 годам лишения свободы. 4 апреля 1976 года Саблин был расстрелян.

Приведу два противоположных мнения людей, участвовавших в разборе этого происшествия.

Капитан первого ранга Октябрь Бар-Бирюков:

— Поступок Саблина сродни подвигу лейтенанта Шмидта. Его честное имя совершенно незаслуженно предано забвению, а семья — опале. Пора положить этому конец! Справедливость должна восторжествовать — как это произошло в отношении большинства репрессированных участников кровопролитного Кронштадтского мятежа 1921 года. Дело капитана 3 ранга В. М. Саблина (так же, как и матроса А. Н. Шеина и других товарищей по выступлению) должно быть принципиально пересмотрено соответствующими структурами с учетом перемен, происшедших в стране. А сам он и его товарищи — реабилитированы (с восстановлением Саблина в воинском звании, с возвращением наград и выплатой денежной компенсации семье).

Вице-адмирал Анатолий Корниенко:

— Безусловно, страна тогда находилась в тяжелом экономическом положении. Люди жили плохо. Несправедливости было много во многих сферах жизни. В том числе и в военной. Но ради достижения сомнительной цели Саблин поставил под угрозу жизнь всего экипажа, у членов которого были семьи, дети, родные.

Сейчас некоторые хотят героизировать Саблина. Видят в его авантюре чуть ли не призыв к перестройке. Другие говорят, что это был смелый поступок, не каждый способен на такое. Да, в определенной степени смелый. Но чем он отличается от действий террористов — они тоже ради достижения цели идут на смертельный риск. Но при этом, ставят под удар сотни других жизней. И что? Их оправдывают, защищают, поют в их честь оды или провозглашают национальными героями?

А чем отличались действия Саблина от действий тех террористов, которые угоняли суда, самолеты, взрывали лайнеры с людьми на борту? Да ничем. Саблин вывел «Сторожевой» в открытое море. Это могло привести к катастрофе, напрасной гибели экипажа. Это геройский поступок? Это смелые действия?

Вызывает сомнения версия о походе в Кронштадт. Я тогда находился на КП флота. Помню, пришел доклад от Ирбенского маяка: «БПК „Сторожевой“ — курс 290 градусов, скорость — 18 узлов». Хочу подчеркнуть, что из этой точки на карте нанесен рекомендованный курс на Кронштадт — 337 градусов. 290 — это курс на Швецию. От Ирбенского маяка до территориальных вод Швеции оставалось сорок три мили — 2,5 часа хода, а до Кронштадта — 330 миль, 18 часов хода. Тогда ни у кого не было сомнения, что Саблин ведет корабль в территориальные воды Швеции.

В общем, к Саблину я отношусь, как относятся к таким людям, начиная с Древней Руси, он — клятвоотступник.

Герой или клятвоотступник? В любом случае история уже дала свою оценку его действиям. Мечта Саблина исполнилась. Режим пал. В магазинах появилось много колбасы, сыра и прочего. Но партократия, бюрократизм, взяточничество, коррупция обрели еще более дикие формы.

«Сторожевого» новая власть продала в Индию на лом. Не приняла она и самого Саблина даже посмертно. Военная коллегия Верховного суда РФ пересмотрела дело Саблина «в свете новых обстоятельств». В обвинительном заключении ему заменили «расстрельную» статью за измену Родине на статьи о воинских преступлениях: превышение власти, неповиновение и сопротивление начальнику. Казненного Саблина приговорили к 10 годам тюремного заключения, а помогавшему ему матросу Шеину за соучастие дали 5 лет, вместо прежних, полностью отбытых им восьми. В определении военной коллегии Верховного суда РФ указано, что ни Саблин, ни Шеин реабилитации не подлежат.

Сергей Турченко, капитан первого ранга